Чернила, тайны и отец моей соседки - стр. 9
Он выключил и отложил машинку, закрыл место работы пеленкой, подал мне руку, помогая слезть с кушетки, указал рукой на дверь в углу зала. Я провела в туалете несколько минут, пытаясь успокоиться. Отогнать мысли об Антоне не получилось, но я засунула все свои переживания и комплексы куда подальше. Зеркало отразило беспомощность на моем лице. Я умылась, чтобы избавиться от эмоций и грязи, которой так щедр облил меня бывший парень. Она впиталась под кожу, в душу, оставила раны на сердце, и я носила ее на себе не хуже шрамов или той же татуировки.
Единственное, что придавало мне сил - Олег за стеной. Я не хотела быть размазней при нем. Мы так мило общались, он не брезговал моей кожей. Как будто шрамы для него не были уродством. Наверно, работа такая. Как у врача.
Вернувшись в студию, я почувствовала аромат ромашки. Олег сидел на диване. Он кивнул, приглашая сесть рядом, протянул мне чашку и указал на корзинку с конфетами и печеньем.
- Угощайся.
- Это входит в цену?
- Входит в сервис, - уточнил он. - Готов поспорить, ты толком не ела сегодня.
- Откуда ты знаешь? - удивилась я, взяв крекер из корзинки.
- Ты волновалась. Сильно. До сих пор волнуешься. В таком состоянии в рот еда не лезет. Или я не прав?
- Не совсем, - решила я быть честной. - Я не волновалась, а психовала. С ума сходила от переживаний.
Олег усмехнулся.
- Я старался быть корректным в формулировках.
- Мой психоз очень заметен?
- Ну конечно. Я был готов тебя связать. Для твоего же блага, конечно.
Мне снова стало смешно, легко и приятно рядом с ним. Крекер растаял во рту благодаря теплому ромашковому чаю. Я снова могла быть собой и отвечать на дразнилки Олега.
- И что ты за доктор такой?
-Неправильный, - сознался он, тоже прожевав печенье. - Зато художник хороший.
- Это успокаивает.
Я хотела прижать ладонь к груди, но он перехватил мою руку.
- Не трогай.
От касания вздрогнула. Меня словно дернуло током. Я смутилась моментально и попыталась извиниться.
- О, прости. Я забыла.
- Нормально. Прости, что схватил.
Он разжал пальцы, отпуская мое запястье.
Я допила чай и, чтобы снять неловкость, предложила:
- Продолжим?
- Да.
Олег на этот раз не подал мне руки, и я сама залезла на кушетку. Он снял защитную пеленку, внимательно осмотрел мою кожу и пояснил:
- Краска ложится хорошо, но работаем дольше обычного. Готова начать?
- Да.
Он надел перчатки и включил машинку. Боль снова обожгла кожу, но я стала глубже дышать, и совсем скоро ощущения стали терпимыми.
- Сейчас быстрее адаптировалась, да? - подметил Олег и этот нюанс.
- Да, я уже была готова.
- Очень больно? По шкале от нуля до десяти.
Я нервно усмехнулась и ответила:
- Семнадцать.
- Я понял, - тоже криво улыбнулся Олег и тут же вздохнул, отодвигаясь.
Он опустил руки и раздраженно мотнул головой.
- Нет, не могу так работать. Прости, Маш.
3. Глава 3. Откровения
- Нет, не могу так работать. Прости, Маш.
Я перепугалась не на шутку.
- Олег, я пошутила. Это больно, но я потерплю. Не семнадцать, а скорее семь. Ладно, восемь, но…
- Я не отказываюсь от работы, - быстро стал объяснять он. - Но мне мешает белье. Я все время натыкаюсь на чашку лифчика. Меня это чертовски нервирует.
- Ой…
Олег понимающе покивал.
- Да, «ой». Я не говорил, чтобы ты не паниковала. Думал, справлюсь.
- Тебе все время было неудобно? - уточнила я, поражаясь его страданиям и терпению.