Чёрная нить - стр. 3

– Я согласилась прилететь к тебе по одной причине. – Золотые глаза Азалии оставались спокойными и ясными. – Рубин поведал, что ты помышляешь с океанидами поквитаться. Я поверила. Привела к тебе воспитанниц. И что же вышло? Почему ты медлишь, Янар? Почему не ведёшь бойцов в Танглей?!

– Да потому что я не смертник, придура ты этакая! – Крик Янара громом разнесся по залу.

Десять факелов потухли. Выжившие негодующе зашипели и выстрелили огнём в потолок, рассеивая жар и рассыпая искры.

Ещё немного, и Янар схватил бы Азалию за шкирку и швырнул в вулкан. Хотя её стойкость восхищала. По её лицу не пробежала и тень испуга. Азалия не отшатнулась от стены. Знала, зараза, что Янар её не тронет. Больно нужна. Потаскуха! Рассудила, как видно, что упрёки в бездействии распалят его, и он бросится в пекло – в обречённую на позорный провал бойню с океанидами.

Да как бы не так! Янар пока что не пропил мозги, чтобы идти на поводу у подстрекательств.

Из горла вырывались клубы дыма. Вздох за вздохом Янар собирал крупицы не испепеленного гневом самообладания.

– Мне понятна твоя суетливость, – проскрежетал он, силясь потушить внутренний пожар. – Супруг твой ненаглядный гниет в танглеевском узилище. Но спешка – враг успеха. Стальной Шип2 – яркий тому пример. Ты и сама облажалась в битве за Барклей и сбежала, поджав листья. Уж прости, но меня не прельщает столь безотрадное будущее.

Капюшон чёрной накидки сполз с макушки Азалии, высвобождая тёмно-коричневые локоны. Янар напрасно на неё покосился – язык прирос к нёбу.

М-м-м… Ну что тут скажешь, Янар – мужчина. Залюбовался, кается. Потонул в золотых глазищах, искусно подведённых, в бахроме ресниц. Оценил полновесные груди – подтянутые корсетом и алой рубахой, они мелькнули за полами разошедшегося плаща.

Азалия – дева не первой свежести. И всё же она не утратила очарования. Могла бы скрасить Янару одинокую ночку. Или… Нет. Он знавал схожих девиц. Преследуя свои цели, они завлекали охмуренных мужей иллюзией приязни, а на деле, как ни ублажай, мечтали о потерянных любовниках.

Не упоминая уже, что жертвы столь расторопных девиц в итоге захлебывались кровью.

Киган – покойный отец Янара – говаривал, что внутри фениксов горит вечный огонь.

Так вот эти девки знают, как его потушить!

Стук сбил Янара с мысли:

– Входите!

Двери распахнулись.

В зал вместе с раскалённым воздухом и дымом шмыгнули двое: Зорий – верховный над бойцами, и Рубин – бастард Азера, старшего брата Янара. Оба чернявые и красноглазые. Оба в кожаных портках и безрукавках с открытыми спинами. Первого выделяло длинное лицо и вечно суженный зрачок. Второго – рыжая чешуя на предплечьях, выдававшая родство с дракайнами.

Оба синхронно преклонили колени, и алые крылья расстелились за их спинами.

– Жаркой ночи, дядя. – Рубин улыбнулся, обнажив приметные клыки.

Дядя! Огненный бес ему дядя, чтоб его!.. Заделал братец отпрыска клятой дракайне, а Янару теперь маяться.

Но полно-полно, бастард Азера пока что полезен.

Трон качнулся вперёд, и Янар спрыгнул с него, вприскочку спустился по лестнице и посмотрел на вставшего Зория.

– Вести пришли, мой правитель, – отчитался тот, сверкнув алыми глазами. – Океаниды умертвили трёх фениксов.

– Ледышки некстати очутились рядом с поселением, – добавил Рубин, – где наши промышляли разбоем.