Черная книга - стр. 10

Вид у Брайана Холмса был усталый. Ребус заметил это краем глаза. Он не хотел встречаться с Холмсом взглядом, не хотел, чтобы Холмс понял, что у них есть кое-что общее.

Их обоих выставили из дому.

С Холмсом это произошло немногим более месяца назад. Уже потом, обосновавшись у своей тетушки в Барнтоне, Холмс объяснил, что всему виной дети. Он не понимал, насколько Нелл хочет родить ребенка, и принялся отпускать шуточки на эту тему. И в один прекрасный день она взорвалась – это надо было видеть – и вышвырнула его на глазах у всех соседок по их шахтерской деревеньке к югу от Эдинбурга. Соседки, естественно, ликовали, видя, как Холмс спасается бегством.

Теперь он работал еще усерднее, чем прежде. (Работа тоже нередко становилась причиной стычек Холмса и Нелл: у нее был нормированный рабочий день, а у него категорически нет.) Он напоминал Ребусу драную и выцветшую пару рабочих джинсов, чей срок службы, считай, уже вышел.

– Что ты предлагаешь? – спросил Ребус.

– Я предлагаю закрыть это дело, сэр, при всем моем уважении.

– «При всем моем уважении», Брайан? Именно так говорят, когда подразумевают «идиот ты безмозглый».

Ребус по-прежнему старался не смотреть на Холмса, но заметил, что тот покраснел. Кларк разглядывала свои колени.

– Слушай, – сказал Ребус, – этот тип тащился две сотни ярдов с двухдюймовой дыркой в животе. Почему? – Ответа не последовало. – Почему… – не отступал Ребус, – почему он прошел мимо десятка магазинов, пока не дотащился до своего двоюродного брата?

– Может быть, он хотел дойти до врача, но потерял силы, – предположила Кларк.

– Может быть, – пренебрежительно обронил Ребус. – Но любопытно, что пришел он к брату.

– Думаете, это как-то связано с его братом, сэр?

– Позвольте спросить у вас обоих еще кое-что. – Ребус встал и сделал несколько шагов, потом вернулся, увидел, что Холмс и Кларк переглядываются. Он задумался. Поначалу они только и делали, что ссорились друг с другом, так что искры сыпались. А теперь, значит, сработались. Оставалось только надеяться, что их отношения не зайдут дальше. – Позвольте спросить у вас следующее, – сказал он наконец. – Что нам известно о жертве?

– Не много, – ответил Холмс.

– Он живет в Далките, – добавила Кларк. – Работает лаборантом в больнице. Женат, есть сын. – Она пожала плечами.

– Это все? – спросил Ребус.

– Все, сэр.

– Вот именно, – сказал Ребус. – Он никто и ничто. Ни один человек из тех, с кем мы говорили, и слова плохого про него не сказал. Так ответьте мне: с чего это вдруг его пырнули ножом? Среди бела дня в среду? Если бы на него напал уличный грабитель, он бы не молчал. Но он держит рот на замке, покрепче, чем абердинец кошелек в церкви, когда дело доходит до пожертвований[3]. Ему есть что скрывать. Одному Богу известно что, но это имеет какое-то отношение к машине.

– Как вы это вычислили, сэр?

– Кровь начинается от бордюрного камня, Холмс. Думаю, когда он вышел из машины, он уже был ранен.

– Машину он водит, сэр, но в настоящее время машины у него нет.

– Умненькая девочка, Кларк. – Она вскинулась при слове «девочка», но Ребус уже продолжал: – Он отпросился с работы на полдня, ничего не сказав жене. – Ребус снова сел. – Почему, почему, почему? Я хочу, чтобы вы поднажали на него. Скажите, что нам не нравится полное отсутствие объяснений. Если он не разговорится, мы будем давить, пока не расколется. Дайте ему понять, что мы настроены серьезно. – Ребус помолчал. – А после поговорите с мясником.