Человек-Паук. Вечная юность - стр. 25
Наконец старший следователь перешел к делу:
– Где скрижаль, Кингпин?
Фиск усмехнулся.
«Как они все предсказуемы…»
– Если бы она и была у меня, неужели вы считаете меня настолько глупым, чтобы держать такую улику при себе? Пожалуй, именно это и привело к небольшому разногласию с моим стреляющим паутиной союзником.
– Человек-Паук – ваш сообщник?
В ответ Фиск широко ухмыльнулся. Эта ухмылка не могла считаться официальным признанием, однако говорила о многом.
Полицейский за спиной Фиска, все еще придерживавший его за предплечье, вздохнул.
– Джеймсон был прав: этот тип опасен для общества!
Общий горький вздох был просто очарователен.
Занюханный следователь схватился за рацию:
– Внимание всем! Обнаружив поблизости Человека-Паука, немедленно задержать! Мне нужно допросить его.
«Все вышло легче легкого. Как ни противно, но я должен сказать спасибо этому газетчику Джей Джоне Джеймсону, помешанному на бдительности».
ОСТАВИВ преступника болтаться под потолком, Человек-Паук отыскал ближайшее окно и прыгнул в темноту. Прохладный воздух облегчал боль от ушибов. Выстрелив нитью паутины в стену роскошного здания, он уцепился за ее конец и прыгнул, описав широкую дугу. Отсюда, сверху, открывался замечательный вид на полицейские машины с включенными «мигалками», окружившие въезд в гараж.
«А вот этот сияющий купол я уже где-то видел. Они взяли Кингпина!»
Приблизившись к полицейским настолько, что они смогли бы его расслышать, он выхватил скрижаль из-за спины и поднял ее вверх, словно трофей.
– Эй, парни в синем! Я вам кое-что принес!
Учитывая историю его взаимоотношений с законом, реакция полицейских не должна была удивлять его. Однако удивила.
– Это Человек-Паук!
– У него что-то в руке!
– Возможно, бомба!
– Погодите – что? Ребята, вы…
Пули высекли искры из фасада здания.
– Ничего себе! Я же только хотел…
– Внимание! Возможно, он явился освободить Кингпина!
Пули засвистели ближе. Пришлось прыгать с места на место, уворачиваясь от выстрелов.
– Какого дьявола я буду его освобождать? Я же только что поймал его!
Но грохот выстрелов заглушил его голос, а шансы попасть под удачный выстрел с каждой секундой росли. И чем безнадежнее становилось его положение, тем сильнее переполнялось адреналином его экстраординарное тело.
Выстрелив в верхушку высотного здания еще одной нитью, он стремительно качнулся вперед и, набрав скорость, выпустил нить. Следующая нить, пущенная в водонапорную башню через улицу, вынесла его из-под обстрела.
Уйти от полиции по крышам было легко, а вот избавиться от возмущения – намного сложнее. Долгий, тяжелый день брал свое. Приземлившись на асфальт, он скрипнул зубами и смахнул пот со лба.
«Неужели так трудно хотя бы сказать „спасибо“? Неужели все, что я делаю, не стоит даже того, чтобы полиция не открывала по мне огонь, когда я пытаюсь вернуть им бесценную реликвию? Каждый раз, каждый раз – одно и то же. Что ни сделай – ничего не меняется. Ничего!»
От копов следовало оторваться подальше. Но, выстрелив новой нитью паутины, он дернул за нее с такой силой, что штырь антенны на другом конце нити едва не сломался пополам.
«Чем подвергать себя опасности, как какой-то болван, я мог бы жить достойной жизнью! Достойной? Черт побери, с моими возможностями я мог бы быть богатым и уважаемым человеком, а не полуголодным фотографом с репутацией труса».