Человек-Паук. Вечная юность - стр. 27
– Прости, Гвенди. Наверное, просто устал.
– Настолько, что не мог ответить на звонок?
– Э-э… вроде того.
Рука Гвен уперлась в бедро.
– В самом деле? Что ж, наверное, это и вправду очень утомительно – удирать прочь, когда настало время постоять за себя!
– Погоди. Что?
Ну вот. Опять. Опять те же вопросы, опять те же оскорбления – и от кого? От единственного в мире человека, который, казалось бы, верил ему безоговорочно!
– А где ты был, когда арестовывали наших?
«Пытался доказать их невиновность, и в процессе мне чуть не вышибли мозги. Но вслух я этого сказать не могу».
– По крайней мере, мог бы выдумать хоть какое-то оправдание! – секунду помедлив, Гвен заговорила тише. – Окей, стой, жуй свою жвачку. Должно быть, для твоего исчезновения была причина. Может, я и больна на всю голову, раз не списываю тебя со счетов, но я подожду, пока ты не соблаговолишь все объяснить.
– Гвен… ты что, плачешь?
Действительно, она плакала. Все попытки сдержаться привели только к тому, что слезы градом покатились по ее щекам. Гвен отвернулась.
– Забудь. Просто противно терять голову от парня, который всегда ведет себя как трус!
Опять. Снова «трус»… Тягостное чувство, едва-едва начавшее рассеиваться, вновь накрыло Питера с головой. Отчаянно покраснев, не в силах вымолвить ни слова, он только и смог проводить ее взглядом.
– Я иду в полицейский участок навестить наших. По крайней мере, они не боятся постоять за свои убеждения.
Отойдя на несколько шагов, она не выдержала и пустилась бежать.
В ОТДЕЛАННОМ орехом конференц-зале полицейского участка декан Корлисс невозмутимо взирал на усталых организаторов протеста, испепелявших его гневными взглядами. Вооруженных полицейских в зале не было – за спиной декана стояли только капитан Стейси да Робби Робертсон.
Едва державшийся на ногах после долгой бессонной ночи в подвальной камере полицейского участка, Джош Киттлинг отказался сесть за один стол с Корлиссом.
– Мало того, что нам всем светит тюрьма, вы явились объявить об отчислении?
В ответном вздохе седоволосого декана чувствовалась давняя привычка к власти, а также – то, что терпению его вот-вот придет конец.
– Нет, мистер Киттлинг. Полицией установлено, что ваша группа не имеет никакого отношения к взрывам. И, несмотря на то самое видео с ютьюба, где вы лично угрожаете похитить с выставки экспонат, ГУЭ отказывается выдвигать против вас обвинения. Кроме этого, я пришел сообщить, что деньги, предназначавшиеся на ремонт Выставочного зала, будут пущены на финансовую помощь нуждающимся.
Декан сделал паузу, ожидая, когда его новости дойдут до всех.
Рэнди захлопал глазами:
– Значит… мы победили?
– Если вам угодно считать все это неким состязанием, то – да.
Киттлинг нахмурился.
– Но почему вы не сказали об этом сразу? Почему отказались встретиться с нами?
В новом вздохе декана явственно слышалось раздражение.
– Я не отказывал вам во встрече. Я отложил ее, так как пытался привлечь новые пожертвования, которых хватило бы и на те и на другие нужды. Признаю, мне следовало бы сообщить об этом вашей группе, прежде чем события вышли из-под контроля, но наши крупнейшие благотворители отказали, не желая, чтобы их пожертвования выглядели как результат вашего протеста.
– Значит, пошли на поклон к этим… двум процентам общества?