Человек, который не хотел любить - стр. 32
Он вернулся к её рукам, попытался увидеть, есть ли кольцо, но его не было, чему он сперва сильно обрадовался. Но когда пригляделся получше, то увидел, что оно на месте, и расстроился. Затем он подумал, что ничто не бывает навсегда, что, может, она ещё и будет его. Он улыбнулся. Он находился в церкви, а думал о таких вещах. Он продолжил её разглядывать. А что, если они столкнутся взглядами? Что бы он сделал? Улыбнулся? Решительно и уверенно взглянул ей в глаза, чтобы она поняла его желание?
И прямо в этот момент это и произошло. Женщина медленно повернулась и столкнулась взглядом с Танкреди. Она остановилась. Казалось, что в тот момент она проникла в него, в его сердце, нарушив древний закон, закрывший, усыпивший его, бросивший его на дно потайного склепа. Она всего лишь улыбнулась. Это была мягкая, вежливая улыбка женщины, разделяющей с этим мужчиной только одно: любовь к музыке. Танкреди не нашёлся что ответить, он не выдержал её простой вежливой улыбки. Он отвернулся, притворился, что ничего не произошло, и даже в смущении опустил голову, сбитый с толку своей собственной реакцией.
Вдруг музыка замолкла. Танкреди как будто очнулся. Он обернулся. Направо. Налево. Он запаниковал. Её нигде не было. Затем он услышал аплодисменты, смех, он посмотрел в центр церкви. Дети веселились, окружив пожилую преподавательницу, а та женщина присоединилась к ним. Он не мог расслышать их голосов, но понял, что они друг друга знали. Кто-то тянул её за куртку, кто-то смотрел на неё снизу вверх, одна девочка смеялась, а потом фыркнула, привлекая её внимание. Женщина наклонилась к ней и потрепала её по волосам. Девчушка вытянулась, чтобы обнять её, но не дотянулась даже до середины спины. Танкреди улыбнулся. Все её любили. Он хотел бы быть одним из этих детей. И затем он рассмеялся, вообразив, что бы сказали те, кто знал его, услышав эту его мысль. Что ж, по крайней мере, эта женщина подняла ему настроение.
София взяла Симону на руки, эту маленькую разбойницу, которой едва ли исполнилось шесть, но которая зато обладала очень мелодичным, музыкальным голосом.
– Ну что ж, – произнесла София с улыбкой, – ты прекрасно выступила, но как же это так вышло?
– Наша учительница Оля, – и Симона указала кивком на преподавательницу, – она нам объясняет всякие приёмчики…
София прижала её к себе:
– Но это же не приёмчики. В том, что ты делаешь, нет никакой магии – только твоё мастерство, приверженность, трудолюбие и страсть.
Симона обхватила её руками, уткнув свой нос ей в волосы:
– Ага, но с тобой мне всегда веселее.
София подыграла ей и прошептала на ухо:
– Точно, мы с тобой вечно что-то придумываем.
Она поставила девочку на землю. Симона побежала играть к остальным ребятам.
Оля подошла к Софии:
– Я очень рада, что ты сегодня здесь.
– Да. – Она взглянула на всех этих радостных детей. Они все светились чистотой и искренностью. Пение уже утомило их. Теперь они казались будто взрослыми, которые вежливо обсуждали жизненные обязательства, но только с одним отличием: в их сердцах не было лицемерия. – Они и вправду большие молодцы. Спеть хорал Баха… Да, я просто поражена.
– Ага. Но могло быть и лучше. Всегда можно сделать лучше, как говорил Бах.
София сделала вид, что не услышала. Оля, однако, знала её очень хорошо и решила, что пришла пора надавить на неё сильнее.