Человеческая стая - стр. 30

Звонок на перемену давно отзвучал, а Поля продолжала сидеть одна за своей партой, третьей в ряду у окна, и смотрела на доску. В рекреации шумела «Сифа», а в конце класса столпились девчонки – там играли в резиночку. Поля прыгала тяжело, вечно путалась в самых лёгких упражнениях, а резинка цеплялась за застёжки сандалий – в эту компанию было стыдно даже проситься. Одиноко сидел за первой партой Миша Багашевский, но подходить к нему не хотелось. Тут же прилетела бы острота от Лины или любой из её подруг: они щебетали совсем рядом, деловито рассматривали новый пенал Жени Максимовой – громко нахваливали. Можно было пойти куда угодно, но Поля не шла – не придумала себе занятия. Тогда впервые возникло это состояние, из которого после с таким трудом она себя вытаскивала. Поля смотрела на доску, видела меловую надпись: «Классная работа». Видела, но мир расплывался перед глазами. Эта расфокусированность зрения случилась впервые. Доска колыхалась, покачивалась, слова распадались на буквы. Поля видела одноклассников, но они мельтешили серыми помехами поглощавшей её рассеянности. Это не походило на полное погружение в мир мыслей и фантазий, как часто случалось с Полей прежде. Она присутствовала в реальности, но сознание отказывалось воспринимать мир вокруг. И совершенно без внешней причины Поля ощущала боль, похожую на испытанную однажды, когда её не брали играть другие внуки бабушки Насти, но притуплённую, полустёршуюся.

– Полечка, что ты сидишь одна? – к ней подошла Владлена Дмитриевна. Поля вздрогнула от неожиданного внимания и вдруг, вынырнув из своего расфокусированного состояния, потянулась к учительнице всем сердцем.

– Не сиди одна, надо отдохнуть перед уроком, иначе будет трудно сосредоточиться, – Владлена Дмитриевна понизила голос и наклонилась ближе к Поле. – Ты можешь подружиться с Машей, видишь, она тоже никого не знала здесь до первого сентября.

– С Машей? – за первой партой ряда у двери, одна, как и Поля, сидела девочка Маша с тёмно-русой косичкой, увенчанной не распространённым среди младших школьниц бантиком, а резинкой.

Поля знала о существовании Маши, но почему-то не замечала её. Не обратила внимания на тихую девочку, у которой не было друзей в классе.

– Иди, – мягко сказала Владлена Дмитриевна, подбадривая улыбкой. Поля поднялась и нетвёрдыми шагами отправилась навстречу дружбе.

– Привет! – Маша заговорила первая, лишь Поля подошла, и это приободрило. Серые глаза одноклассницы смотрели спокойно, серьёзно и пытливо, но не враждебно. Поля уселась на место Машиного соседа Ромы, который в этот момент наверняка наматывал круги по рекреации, оголтело кидаясь в одноклассников меловой тряпкой, как делал это обычно. Непоседливый и бойкий, он принимал самое живое участие во всех активных играх. И место рядом с Машей на переменах оставалось свободным.

– Ты тоже не ходила в садик? – поинтересовалась Поля.

– Нет. За мной присматривала бабушка, – откликнулась Маша. И если Поля смущалась того, что отличается от других детей, то у Маши вышло сказать об этом естественно и с достоинством. Словно отсутствие общества сверстников в прошлом – предмет гордости, а не стыда.

– За мной тоже, – Поля попробовала воспроизвести Машины уверенные интонации. Так началась их дружба, сделавшая для Поли неважными нападки Малюты и Лины, которые внезапно то ли прекратились, то ли пошли на спад.