Челноки - стр. 21
– А мне? – подвинул я свой.
– Тебе-то зачем? Эт нам только нужно. Ты ж как стекло. Хочешь, сходи сам купи.
– Да хрен с вами, гады. Менты тут чего? – кивнул я на тех.
Они всё еще стояли у дверей, но с дородной и хмурой теткой лет сорока. Темные, как дырки, глаза, некрасивое и смуглое, с резкими чертами, лицо. Черные волосы заплетены в тяжелую косу, кофта с орнаментом, длинная цветастая юбка до пят. Женщина шарила напряженным взглядом по залу, подолгу останавливаясь на каждом из нас.
– Говорю же, не мы! – сказал Лешка, словно она могла его слышать, и снова сделал глоток.
– Что не вы? – не выдержал я. – Трахнули ее, что ли?
– Дурак? – обиделся он. – Столько не выпить, кто б на нее добровольно залез?
– Ты, к примеру.
– Не, мы под утро вернулись.
– Девчонки отмажут, алиби есть, – подтвердил слова друга Ванек.
– Тогда почему они здесь? – не поверил им я.
– Да брешет, поди. Я с Толяном уже говорил, ей даже полицаи не верят. Ну, посмотри на нее! – вздрогнул Лешка, подняв на нее мутный взгляд.
– Но ведь просто так не придет! – парировал я.
– В ее дом, типа, вломился кто-то из наших. «Верколак» – говорит.
– Почему сразу наши? На медведе и с балалайкой приехали к ней?
– По-русски ругался, когда цапнул за шею. Не видела кто.
– Трахнул хоть ее «верколак»?
– Весьма сомневаюсь, – пожал Лешка плечами. – Может, потому и пришла. Иди сам спроси.
– И что она хочет?
– Чо ко мне привязался? Чтоб женился на ней. Откуда мне знать? – разозлился теперь уже он.
После «Загорки» друзья чуть ожили, но работа шла тяжело. С учетом их состояния ящики пришлось таскать мне, и настроение было минорным. Что, если «верколак» – это я? Вдруг «верколачу» тут, пока сплю?
Разговаривал же кто-то с Лешкой в автобусе. А потом еще гроб, голая девка и пятно на подушке. С клыков натекло?
Улики так себе, возможно, совпало. Тетка зыркала, значит, что-то запомнила, а меня спутать с другим было бы трудно. Если не узнала, выходит, не я. Разве что голос запомнила, но на групповое прослушивание нас никто не отправил. Вряд ли полиция поверила ей.
Я было совсем успокоился, но жертва «верколака» подняла на ноги полгородка. Придя с работы, мы увидели возле наших бараков группу цыган. Как оказалось, их в Болгарии много. Не так, как в Румынии, но тоже порядком. Ругаются, шумят, лопочат по-своему, ничего не понять.
Увидев их, наш комсомольский вожак вжал голову в плечи и ощутимо напрягся. К счастью, машина полиции там тоже была.
Из явно враждебной толпы отделились несколько мужчин в сопровождении двух полицейских. С ними был и чиновник в костюме и галстуке, диссонировавшим с людьми в шлепках, майках и трениках. В переговорах с нашей стороны участвовал Толик. Видимо, решали, как маньячного верколака бы изловить.
Совещались там долго, и ужинали мы со скверным предчувствием грядущей беды. Девчонки баррикадировались в своей половине, ребята мрачно выдергивали штакет из земли, заготовляя колы. Народ подобрался у нас всё же тёртый. Суровую школу рабочих районов прошли почти все.
Минут через сорок Толик вернулся, увидев сплоченный и неплохо вооруженный отряд. Мы даже натаскали в бочки воды, если вдруг барак подожгут.
– Ну что там? – прищурился Ванька, опираясь на противопожарный багор.
– В общем, никаких доказательств у них сейчас нет, – устало выдохнул Толик. – Может, той бабе причудилось что. Есть ранки на шее, ну так они от клопов. Полиция цыган пока придержала, подкрепления из соседнего города ждут.