Челноки - стр. 19
Думал недолго. Найдя лампу, я решил проведать сестричку. Ну или кто она мне… Сам бы, конечно, предпочел другой вариант, но едва ли прокатит. Слишком уж зла и неженская сила. Интересно, если кровь пососет, станет нежнее?
Воображение пошло еще дальше, побудив быстрее спуститься в подвал. К моему разочарованию гроб был пустым. Видимо, бедняжка покинула логово, спугнул я ее или разбудил слишком рано.
Может, оставила хотя бы записку? Намек, где искать? Не придется ли делать из лягушки царевну?
Я провозился пару часов, обшаривая каждый угол избушки, но самый тщательный обыск ничего мне не дал. Советов, инструкций, подсказок никто не оставил. Только дурно пахнущие бутылки, реторты и склянки. К сожалению, в химии не понимал ничего.
Зато знал, что каждый уважающий себя монстр и маньяк первым делом мастерит доску с коллажем из фото и вырезок старых газет. Там его замысел и непременно красные стрелочки, раскрывающие злодейский мотив. Иначе кто постигнет его глубину?
Но здесь жил неправильный, видимо, монстр. Девушка, судя по обстановке, была кровососущим алхимиком. Приманив песней жертву, держит ее в качестве корма и, надеюсь, партнера по сексу. Я наверняка сам ее и придумал, а игра и стыдливость лишь добавит азарта.
Эта версия казалась логичным продолжением моих приключений и многое могла объяснить. К примеру, сексуальную неудовлетворенность и внутренний кризис после расставания с Юлькой или перманентный невроз, вызванный нищетой, неуверенностью и крахом надежд. Терапия подсознания в подмене реальности на эту фантазию. Спасительный эффект замещения: отправил себя в свой же квест, чтобы уйти от депрессии.
Довольный тем, что решил эту загадку, я, щурясь от света, пошел по тропе и едва не столкнулся с той юной девой. Прекрасная и опасная, как амазонка, она ждала меня здесь. Как оказалось, живая и, к сожаленью, в одежде: корсет, искусно подчеркивающий ее стройный стан, свободная белая рубашка с вырезом, облегающие кожаные штаны и высокие сапоги. Если и ведьма, то матерая особь, без всяких сомнений.
Ветерок легко трепал ее белые волосы, и они струились по плечам, играя бликами в лесном полумраке. Черты лица, достойные картин Боттичелли, сочетали нежность и силу: высокие скулы, чувственные губы, слегка вздернутый нос. На мгновение показалось, что я вижу мерцание рожек над ее головой, но видение быстро ушло. Фокус внимания отнюдь не на них. Этот бюст выше всяких похвал, и поднять взгляд трудно. Пуговицы на рубашке едва ли способны его удержать, но в мужских снах быть по-другому не может.
А самыми красивыми были глаза – под густыми ресницами, как бездонное озеро цвета летнего неба. Загляни в них чуть дольше – и пропадешь навсегда, бесследно растворившись в манящей их глубине. Само воплощение соблазна, фантазий и страхов – прекрасная и смертоносная, как экзотический и, видимо, ядовитый цветок. Его аромат сводит с ума, а прикосновение несет лишь погибель. Эта двойственность, смертоносная и возбуждающая, притягивала и пугала, обостряя инстинкты, но отключая мозги.
Девушка стояла, положив руку на бедро, в позе абсолютного превосходства. Пластика и грация хищника, в уголках губ усмешка, – существо знало, какое впечатление на мужчин производит.
– Так у него получилось? – очаровательно хмурясь, спросила она.