Чечня: Трагедия Российской мощи. Первая чеченская война - стр. 46
С этой точки зрения, положение русского населения в Грозном, особенно пенсионеров, было совершенно жалким. Во время чеченской национальной революции 1991 года почти половину населения Грозного всё еще составляли русские, но на протяжении следующих трех лет примерно две трети из них, по имеющимся оценкам, уехали. Из тех, кто остался, некоторые установили те или иные личные связи с чеченским обществом – в Грозном было необычайное число молодых русских девушек, предположительно, бывших содержанками у богатых чеченцев, поскольку в своем круге сексуальные отношения у чеченцев как правоверных мусульман очень ограничены. Но гораздо больше было одиноких пенсионеров, не имевших ни денег, ни родственников, которые могли бы их принять или действительно приняли бы их в России, и эти люди попросту оказались в Чечне, как в ловушке. А когда разразилась война, они попали в двойную ловушку. С началом бомбежки большинство чеченцев в Грозном оказались в состоянии найти родственников, у которых можно было остановиться в сельской местности или небольших городках. У русских же такой возможности не было, и у них не оказалось иного выхода, кроме как остаться в Грозном, ютясь по подвалам, когда их дома разносило на куски у них над головами. В этих обстоятельствах не было и не могло быть никакой надежной статистики, но, судя по свидетельствам моей записной книжки во время бомбежек декабря 1994 года и отдельным сообщениям моих коллег, похоже, нет сомнения, что большинство гражданских лиц, погибших под бомбежками в Грозном, были этнические русские, а среди них особенно велика была доля пенсионеров.
Вновь и вновь и я, и мои коллеги слышали слова наподобие тех, что произнесла морозным утром 21 декабря пожилая русская вдова Лидия Мукашенко, чью квартиру только что уничтожила бомба, когда она пряталась в подвале. Стоя среди руин в пальто, накинутом поверх ночной рубашки, с вздувшимися венами на ногах и босыми, опухшими, посиневшими на снегу ступнями в тапочках, она стенала:
«Россия убивает нас, русских. Двое моих соседей мертвы. Почему? За что? Российское телевидение сказало, что в Грозном никого нет, что это военная мишень. Они врут, или они не знают, что здесь еще есть женщины и дети? Скажите им, вы должны сказать им, что мы еще здесь, что они убивают нас, что российская армия убивает свой народ».
Очевидность того, что свои же войска сделали русским старухам, была одним из тех факторов, которые подрывали волю российских солдат сражаться в Чечне. В то время я писал, что «когда информация о том, что произошло с русскими в Грозном, достигнет обычных русских в России, Ельцину придется объясняться в своих преступлениях перед российским народом». Под влиянием сцен наподобие описанной и масштабного унижения, которое терпела российская армия, по возвращению в Москву я написал редакционную статью под заголовком «Будьте готовы к падению Ельцина»>12, где предположил, что по всем перечисленным причинам Ельцин был обречен и не мог, возможно, ни выиграть будущие выборы, ни положиться на силовые структуры, которые он столь явно предал.
Но этого не произошло, и само то обстоятельство, что русские фактически простили Ельцину случившееся, многое говорит об апатии и цинизме большей части сегодняшнего российского электората, равно как и демонстрирует его страх перед коммунистами и беспорядком.