Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне. Гражданский долг - стр. 62

– Тьфу, бл…! – в сердцах сплюнул Костя, – ещё из-за такой херни нарваться не хватало…

– Бог даст, проскочим, – вздохнул Миша, – другой дорогой едем…

Классическое правило любой диверсии – возвращаются другим путём. Сверяясь с разложенной на коленях картой, Костя, продолжая демонстрировать штурманские способности, избрал направление через село.

Унылый пейзаж улиц чеченского села тридцатисекундной короткометражкой проскочил за бортом. Через несколько километров машины выскочили на дорогу, ведущую к трассе Хасавюрт – Грозный и увеличив путь домой на десять километров, без происшествий добрались до Пункта Временной Дислокации.

До заявленного Кутузовым времени возвращения было ещё около часа, когда покрытые тяжелой дорожной пылью УАЗы вкатились в ворота комплекса. Однако триумфального возвращения не получилось. Через час после их отъезда, совместным решением начальника ЦС и коменданта Фрунзенского района, были сформированы группы для усиления выносных постов. Основанием для этого послужила очередная информация сверху об очередном готовящемся нападении на комендатуру.

Безопасность комплекса зданий обеспечивали выносные посты. «Точка», расположенный метрах в ста по прямой от штабного здания, на крыше 14-этажного точечного жилого дома. «Скала», обосновавшийся параллельно «Точке» на последнем этаже разбитого «Дома быта». Ранее на эти сообщения, к слову, поступавшие через день, плевали с высоты той же «Точки».

Однако, в этот раз планировался приезд межведомственной группы проверяющих. По этой причине, по-быстрому назначив допгруппы из числа незадействованных на дежурствах сотрудников Центра, полковник Жоганюк посчитал свою миссию исполненной. При обычном, неусиленном варианте несения службы на постах находилось двое «комендачей» – расчёт АТС и четыре череповецких омоновца. Смена, отдежуривших сутки, производилась с 15 до 16 часов. Заступающая смена дожидалась, когда меняемые бойцы, разминируя проходы, спустятся вниз. При встрече они обменивались впечатлениями от дежурства, уточняли схемы минирования и расставались. Новая смена, минируя за собой проходы, забиралась наверх, а старая грузилась в «Урал» и убывала отсыпаться.

Из-за того, что точное время приезда представителей командования не было известно, комендант безоговорочно, в срочном порядке выделил «Урал», куда и погрузилось усиление – четыре мента и два «контрабаса». При этом «синие», как называли ментов «контрабасы», даже не были проинформированы о сложных схемах минирования на постах.

Встретивший «усиливающих» у подножия «Точки» сапёр-«комендач», не взглянув на них, просто мотнул головой по направлению к лестнице. Находясь в состоянии сильного раздражения из-за того, что ему пришлось проснуться и «отключать» четырнадцать этажей ради нескольких мудаков усиления, он не удосужился сказать «синим», впервые заступающим на пост, о разминировании лишь прохода в пределах лестничных маршей.

Трое постовых из отдела обеспечения и майор Карнаухов, старший фингруппы, вызвавшийся добровольно, двинулись наверх. Сапёр шёл вслед за ними, осторожно и не спеша, восстанавливая минные заграждения. На девятом этаже майор решил посмотреть на панораму города, пока их группа, остановившись на площадке, дожидалась отставшего «комендача». Пройдясь по коридорному ходу к общему балкону, соединяющему лестницу и площадку лифта, Карнаухов зацепил ногой какую-то проволоку, неожиданно легко соскользнувшую с высокого ботинка. Негромкий щелчок за спиной, тихое шипение заставило его обернуться. Пытаясь рассмотреть, что же это такое, он подшагнул обратно.