Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне. Гражданский долг - стр. 61
– Зыдес, – он воткнул лопатку в склон и начал копать.
Процедуру вскрытия схрона, икая, снимал Лавриков. Турпал работал лопатой, рядом с ним, соответственно в кадре, с плакатно-мужественным выражением лица, с автоматом наперевес, монументился Миша Кутузов.
Махнув Бесу «смотри за двоих», Костя спустился в каньон, чтобы помочь Долгову уложить в сумку «мечта оккупанта» откопанное барахло.
– Мишаня, нормально рисуется, – негромко сказал Саша, уталкивая мешок с патронами.
– Главное в нужном месте и в нужное время, – ответил Костя, – о, смотри уже обратно идут.
Действительно, выкопав из второго схрона и, даже не распаковывая свёртки, делегация шла обратно. Пятидесятиметровое присутствие «зелёнки» напрягало даже «сурового» Кутузова и вмазанного Лаврикова. В местности, где закончилась война, но не начался мир не до романтических рисовок на фоне гор и лесов.
– Уходим? – поднялся Катаев навстречу Кутузову.
– Всё выкопали, пора уезжать, – чересчур поспешно, на ходу, не останавливаясь, ответил Миша, подталкивая рукой Турпала в спину. Полуобернувшись назад, отпустив повисшую на шее камеру и вцепившись в автомат, также торопливо за ним просеменил Лавриков. Костя затянул ремни баула и закинул сумку на плечо. Полминуты подождали Беса, подтащившего мешок с содержимым второго схрона.
Судя по глумливой улыбке на физиономии, скоростное отступление руководителя было напрямую связано с его очередной выходкой.
– Видали, как поскакали, – подмигнув Долгову и Катаеву, срифмовал он. Парни, не торопясь, шли к машине. Долгов, чуть отстав, страховал с пулемётом сзади.
– Мне надоел этот сериал, и я сказал, что в «зелёнке» какое-то подозрительное движение, – скалился во весь рот Бескудников, – мужчины плюнули на вторую серию и чесанули… а то меня уже в сон клонить стало.
Костя еле сдержал смешок – на них оглянулся Лавриков, пялившийся по сторонам с тревожным выражением лица.
У машин было всё спокойно. Быстро закидав трофеи и смотав ступни Турпалу, все расселись по своим местам. В последний момент Лавриков не выдержал. Или алкоголь всё-таки пробил гол в раздевалку или Саша решил добавить этому выезду признак «боевого» – головная машина уже тронулась с места, когда он, вскинув автомат в задний проём, шарахнул в сторону лесистой сопки длинную очередь. Кутузов, сидящий за рулём отъезжающего УАЗа, услышал стрельбу, припал к рулю и дал газу. Катаев, также пригнувшись, завертел головой, а Долгов чуть не вывалился с заднего отсека скакнувшей машины.
– Краб-девятый! Что у вас?! – заорал в рацию Костя, вызывая Беса. Прыгая как мячики, УАЗы неслись по просёлку. Никто больше не стрелял.
– Краб-2, – это Краб-9, – зашипел динамик.
– Говори! – отрывисто бросил Костя.
– Случайный выстрел! Как понял?!
Позже Бескудников рассказал, что после эпатажной выходки на Лаврикова так заорал весь экипаж, что тот с виноватой улыбкой, моргая, лишь пару раз проблеял: «Я только “зелёнку” прострелять хотел…». В детстве Александр смотрел много фильмов про фашистов.
Всего этого экипаж первой машины не знал, основной тревогой после этих дурных выстрелов было одно – чтобы никто не обратил на них внимания. Не нужного. Поэтому Костя ещё раз повторил:
– Не понял? Повтори…
– Эксперт был пьян и фокус не удался, – абсолютно не уместная ирония Бескудникова лишь раздражала.