Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне. Гражданский долг - стр. 58

– Так, Михаил Анатольевич в курсе, – выразительно посмотрел Катаев на Кутузова.

Тот из чувства благодарности, что его взяли в долю по добытой информации, согласно кивнул. И тут же, продемонстрировав хорошую конъюнктурную хватку, внёс предложение.

– Я считаю необходимым в кратчайшие сроки, в рамках проверки, выехать в Хатуни и изъять из схрона оружие. Задокументировать и докладывать дальше по инстанции. Операцию по обнаружению схрона готов возглавить лично. Кроме этого, целесообразно участие в качестве документалиста майора Лаврикова.

Костя только подивился как ненавязчиво, но железобетонно Миша забрал всю тему под себя.

– Учись студент, – толкнув Долгова в бок, шепнул ему Костя.

Из-за абстинентной заторможенности Катаев, Долгов и Липатов к Мишиным фишкам отнеслись без эмоций. Миша банкует… Ну и хрен с ним…

– Когда планируете выезд? – забыв про отсутствие подчинённых, спросил Жоганюк у Кутузова.

– Сегодня в 13.30! – по-военному ответил тот.

– До комендантского часа успеете?

– Успеем, если не будет факс-мажорных обстоятельств, – Миша ориентировался по карте, но не был силён в русском языке.

– Приступайте к выполнению! – посуровев встал из-за стола Жоганюк. Опера давились от смеха, но, «сдвинув брови», также подорвались со своих мест. Планёрка была закончена.

– Миша ты ёб… ся! – Костя забыв про субординацию, накинулся на Кутузова, когда они вышли из комендатуры, – в кубаре все в коме валяются!

– Значит с ОМОНом поедем, ты сам всё слышал, это не от меня зависит! – раздражённо ответил Кутузов.

– Анатольич, если бы ты не погнал бы свою инициативу…

– То он попёрся бы в кубрик, – перебил Костю майор, – ты этого хотел бы?

Катаев заткнулся, понимая, что определённый резон в словах Кутузова безусловно имеется. Но всё равно красиво и на хер не сел и рыбку съел.

– Ладно, пойду, разбужу, кого смогу, – проворчал Костя, отрываясь от Миши.

Растолкать удалось лишь Гапасько и, что странно, Бескудникова. Остальные оказались неподъёмные. Рябинин, пробурчав: «на хер», перевернулся на другой бок и захрапел. Другие опера хоть и смогли поднять голову, но в дорогу не годились. Решено было оставить их на случай выезда опергруппы. Бескудников был соблазнён возможностью проветриться в компании с «Балтикой», а Гапасько выглядел выспавшимся.

Пока организмы Катаева и Долгова боролись с сивушной оккупацией, Миша Кутузов развил бурную деятельность. Вытащив задержанных, по очереди допросил их на протокол о схронах, наркотиках, вербовщиках. Самое интересное, по сложившейся традиции, ни один из них не заикнулся о ночном «расстреле» своего друга. Какую-то недосказанность Миша в их словоизлияниях всё же уловил – когда-то он был неплохим оперативником. Поэтому, встретив Костю в столовой, задал прямые вопросы, получив, правда, уклончивые ответы. Не совсем протрезвевший Катаев, борзея, посоветовал майору не забивать подобными мелочами такую светлую голову.

Выдвигаться решили на двух УАЗах, с Турпалом, так как он знал оба схрона, да и в случае проблем, с обузой в единственном числе будет проще. Первый УАЗ укомплектовали Бескудниковым, Лавриковым и Гапасько, за руль посадили водителя отдыхающей смены Юру Окунева. Его праздношатающаяся фигура попала в поле зрения майора Кутузова, понявшего, что Гапасько, с такими остаточными явлениями за руль пускать нельзя. Во вторую машину загрузили Турпала, Миша лично сел за руль, место рядом занял Катаев, Сзади, придерживая, смотанного по запястьям и щиколоткам, с неизменным пакетом на голове, Турпала разместился Липатов. Место прикрывающего с РПК