Частный детектив - стр. 20
В тот день я три часа кряду смотрел, как старушка из подъезда подозреваемого кормила голубей и уличных кошек, а какой-то пенсионер на балконе методично переставлял горшки с цветами. Временами приезжали курьеры и разносчики продуктов. Ничего подозрительного, только скука, пробирающая до костей. Ветер за окном машины внезапно показался холоднее, чем я рассчитывал. Собирался уже сворачивать наблюдение, когда телефон задрожал в кармане. Звонила Кристина. Взглянул на часы: «20:47». Где-то в городе зажигались огни, а мне предстояло говорить со своей партнёршей по бизнесу.
– Привет. Ты сейчас где?
– Сижу в наблюдении. По делу о неверном муже.
– Не буду мешать. Позвони, когда освободишься.
Потом оказалось, что Кристина куда-то задевала свои ключи от офиса и никак не могла запереть дверь. Думала, я помогу. В результате сама нашла, в собственном кармане.
А тогда дни сливались в монотонную череду наблюдений. Каждый вечер некто Алексей Лопатин, подозреваемый муж, аккуратно покидал офис в 18:00, заезжал в магазин за продуктами и возвращался домой. Ни баров, ни подозрительных звонков, ни встреч на стороне. Даже его переписка светилась скукой: обсуждение штор для гостиной и выбор сорта кофе.
Но чем чище казалось досье, тем сильнее зудело под лопаткой: слишком всё идеально. В нашем деле безупречность – первый симптом опасности и вранья.
Решил копнуть глубже. Взялся за прошлое этого Лопатина. Оказалось, он не так давно работал в полузакрытом учреждении, связанном с криптографией. Уволился тихо, без скандалов. Любопытно.
Потом я заметил интересную деталь: каждую среду он заходил в старый букинистический на Арбате. Магазин, походил на лабиринт из пыльных стеллажей забитых книжками. Зашел следом. Лопатин исчез в подсобке, а через минуту вышел с потрепанным томиком Бродского в руке. Но когда я позже заглянул в ту же комнату, там не нашлось ни одной книги. Там стоял стол с компьютером и сидел старик со шрамом на виске, похожий на пенсионера-бухгалтера. Пришлось пробормотать извинения и свалить.
К следующей среде я уже подготовился. Спрятал камеру в пряжке ремня. Обмен без слов. Продавец, тот самый седой мужчина со шрамом, даже не поднял глаз. Лопатин на этот раз не взял, а оставил Бродского, но сейчас я успел заметить: под обложкой – открытка.
Продавца из книжного я выследил до обшарпанной хрущёвки на окраине. Седой мужчина с шрамом – бывший инженер-электронщик, уволенный из того же НИИ, что и Лопатин, после «несчастного случая» с утечкой данных. Его электронная почта взломалась удивительно легко для человека с такой биографией: переписка с номерами-призраками, координаты заброшенных ангаров и… регулярные переводы на счёт в арабском банке.
Но главной находкой стала маленькая деталь. В книгах, которые Лопатин забирал каждую среду, оказались открытка со столбиками восьмизначных чисел. «Как у Штирлица» – подумал я тогда. Сначала меня удивило – двадцать первый век, интернет, разные телекоммуникации, а у этих шпионов связь бумажкой через букиниста. Как в тридцатых годах прошлого века. Но потом подумалось: наверное, кому-то так спокойнее и выглядит вернее. Интернет штука ненадёжная, вечно его взламывают и сообщения перехватывают. А тут – никаких следов, если бумажки вовремя уничтожать.