Церемониалы Российской империи. XVIII – начало XX века - стр. 17
В период укрепления абсолютной монархии, в период, когда вместо сотен маленьких княжеств на территории Европы возникали и мужали крупные государства, менялся быт придворной жизни. Он уже – строго канонизированная, пышная, чопорная церемонность.
Примерно с XVI столетия этикет стал способом (а часто и смыслом) существования королевских дворов Европы. Абсолютизация монархической власти происходила в том числе и путем регламентации поведения подданных.
Одним из достоинств английской королевы Елизаветы I Тюдор было умение создать сильный, гибкий и послушный ей аппарат исполнителей. В письме лорду Берлионе она следующим образом объяснила, за что ценит его: «Я думаю о Вас так: Вас никогда нельзя подкупить никакими дарами. Вы всегда останетесь верны государству и, не считаясь с моими личными желаниями, всегда подадите мне тот совет, который сочтете лучшим»[73]. Сэра Бэкона отличала беспредельная верность королеве. Как-то в ответ на ее замечание, что его дом мал для него, Бэкон сказал: «Нет, мадам, это вы сделали меня слишком большим для моего дома»[74].
Как отмечал в своих очерках об Англии того времени историк В.В. Штокмар: «При дворе Елизаветы царила атмосфера галантности и авантюризма. В течение всего ее царствования королевский двор представлял собой арену соревнования молодых дворян, стремившихся снискать благосклонность и милость Елизаветы. Всякий, кто мог чем-либо отличиться – будь то пиратские подвиги на море и доблесть, элегантность костюма и красивая внешность, поэтический и музыкальный талант, мог рассчитывать на внимание королевы и карьеру… Королева любила пышные выезды, увеселительные прогулки и путешествия, навещая города и поместья вельмож, и всюду ее появление было поводом для блестящих празднеств, она благосклонно принимала подарки»[75].
В XVI столетии устанавливаются тесные дипломатические и торговые отношения между Россией и Англией. Взаимное сближение монархических дворов способствовало укреплению авторитета верховной власти России в Европе. Царь Иоанн Грозный состоял в личной переписке с Елизаветой I. Известно, что он ратовал не только за военный союз с Англией, но и стремился породниться с королевским домом, решив в 1582 г. жениться на Марии Гастингской, графине Голтингтонской. Однако брак не состоялся, царь получил отказ. Чтобы подсластить горькую пилюлю, Елизавета поручила послу передать Иоанну IV, что он может приехать в Англию в любое время, как приезжает в свои владения[76].
Русский царь не воспользовался приглашением английской королевы, но вскоре после бегства князя Курбского (в 1564 г.), он уехал из Москвы в Александровскую слободу и возвратился на царство с условием учредить опричнину для расправы с изменниками. «Это был особый двор, какой образовал себе царь, с особыми боярами, дворецким, казначеями и прочими управителями, дьяками, всякими приказными и дворовыми людьми, с целым придворным штатом. Летописец усиленно ударяет на это выражение «особый двор», на то, что царь приговорил все на этом дворе «учинити себе особно», – писал В.О. Ключевский[77].
Из служилых людей царь отобрал тысячу человек, которым за стенами Белого города были отведены улицы с несколькими слободами.
Все государство разделилось на две части – земщину и опричнину. Во главе первой – Боярская дума, во главе второй – царь, не отказавшийся от верховного руководства Боярской думой. Опричнина Иоанна Грозного была своеобразным уделом, который он выделил из земщины. Она получила значение своеобразного института полицейского надзора по вопросам государственной измены.