Целитель. Долгая заря - стр. 3
– Он самый, – кивнула княгиня, разлепляя сжатые губы, и без выражения процитировала данные из «Особой папки»: – Пассажирские самолеты станут врезаться в здания Всемирного торгового центра. Сотни тонн керосина сгорят, ослабив металлоконструкции обоих небоскребов, и те рухнут, похоронив тысячи человек под развалинами… Не знаю уж, – проворчала она, – почему неведомые террористы и в «Альфе», и в «Гамме» так возлюбили авиалайнеры! Хм. В принципе, события, являющиеся неотвратимыми, предотвратить невозможно… Такие попытки приведут лишь к тому, что данное событие произойдет либо немного раньше, либо немного позже. Я правильно поняла результат тестов?
– Увы, – горестно вздохнул Антон. – Я буквально загонял станцию, просчитывая все варианты события! А попытки предотвратить… Ох… МНВ даже с вероятностью 0,01 не просчитываются!
– А если по-русски? – насупилась фон Ливен.
– Если по-русски… Результаты расчета весьма неутешительны: попытаемся помешать мегатеракту – и он случится, максимум, на пару недель позже, а вот число жертв возрастет многократно! Причем все попытки информировать спецслужбы, Конгресс или неполживую прессу ни к чему хорошему не приведут. – Антон стыдливо и беспомощно развел руками: – Вот… как-то так…
Повисло то самое молчание, которое в романах называют гнетущим.
– Антон, – подала Тата негромкий голос. – Простите… А вы… полностью уверены в своих расчетах?
Алёхин впервые прямо глянул ей в глаза.
– Полностью! – отрезал он.
– Следовательно, – строго сказала княгиня, – сидим и не вмешиваемся. А то хуже будет…
Пятница, 4 июля 2003 года. Условный день
Луна, станция «Порт-Иридиум»
Сам Дворский, вместе с Бур Бурычем, высадился в «Порт-Голконде» еще в июне, ясной лунной ночью – Земля блистала на небосводе, пригашивая слабые звезды. Даже дальняя дорога «за море» не утомила – новый луноход-тягач катил за собой вагончики не простые, а с гермокабинами.
Или трястись пятнадцать часов в скафандре, или посиживать в легком комбинезоне, на мягком диване, да дуть чай из стакана-«груши»! Чем не СВ?
Отгрейдерованную «Муравьем» грунтовку дожди не заливали, поэтому инженеры-водители не знали луж и ям. Ровное полотно «шоссе» уводило на другой край Моря Дождей – светлая полоса перелопаченного реголита.
А вот академику Янину повезло больше – его ЛК садился на новенький космодром 2-го класса, рядом со станцией «Порт-Иридиум», на обширном лавовом поле.
– Вверху, – буркнул Кудряшов, задирая голову в шлеме. Золоченый светофильтр не давал Федору Дмитриевичу рассмотреть лицо товарища, но сама поза… Вон, как изогнулся!
– Вижу, – улыбнулся Дворский, замечая искорку в черных небесах. На Луну снова опустилась долгая двухнедельная ночь.
– Вот, ей-богу, сговорюсь с Валентином Лаврентьичем, – заворчал Бур Бурыч, – и упремся оба! Не воротимся на Землю, и всё тут!
– У Янина здоровье пошаливает… – осторожно вступил Федор Дмитриевич.
– Как будто я помолодел! Здесь легко, и сердцу, и вообще… Курорт для пенсионеров! А эта… врачиха еще и ехидцы подпустила! Дескать, полет на Луну дорого обходится государству. А ничего, что это мы открыли Урановую Голконду?! Ничего, что теперь СССР просто купается в трансуранидах? Атомные электростанции, атомные теплоцентрали, атомоходы, атомовозы!
– Вдо-о-ох… Вы-ыдо-ох… – прервал его Дворский.