Целитель. Долгая заря - стр. 14
Я так не мог. И не хотел. А каково пришлось тем из отряда космонавтов, кто годами выкручивал себя на тренировках, но так и не услышал заветного слова: «Старт!»?
Забавно то, что я не слишком задумывался о причинах вызова. Знаю, что Федор Дмитриевич мне благоволит, да и с Борис Борисычем мы в хороших отношениях, но не настолько, чтобы ради моих хотений организовывать полет на Луну! Стало быть, повод у них по-настоящему серьезный. Прилечу – разберусь.
Да, именно так – отмахнулся мысленно, и заново копаюсь в себе. Навидался я всякого, даже в соседнем пространстве дважды побывал, но за атмосферу не заглядывал… О, только сейчас меня осенило, с чего это я старательно обхожу тему полета – боюсь!
Боюсь, что его отложат, отменят – и как тогда пережить разочарование? Сказка вот-вот переформатируется в быль…
– Михаил Петрович, – заговорил Левый, небрежно руливший «Татрой», – вы уж простите, что всё так скрытно, да окольными тропами. Не хотим светить ни вас, ни вашу командировку. Кому надо, тот знает, а прочим знать не обязательно.
– Так даже лучше, – солгал я. – Шума не люблю.
Левый кивнул, а Средний подал голос с заднего сиденья:
– Командиром корабля, которому скоро на орбиту, назначен Павел Почтарь. Он хорошо знает вас, а мы хорошо знаем его. Однажды Почтарь даже участвовал в секретной операции. До Луны и обратно отправится он же – в данном случае необходимая секретность сочтется с надежностью…
– Я понятия не имею, что там отыскали на Луне наши старики-разбойники. – Мой голос звучал в меру ворчливо. – Но может возникнуть еще одна необходимость – доставки артефактов на Землю…
– Без проблем! – забасил Правый. – Доставим спецбортом в Раменское.
Я поймал его спокойный взгляд в зеркальце, и кивнул. О`кей, не буду усложнять себе жизнь. Пускай за всё волнуются большие дяди, освободив мои мозги от сует…
…Ракетодром не возник вдруг – высоченные башни обслуживания постепенно вырастали за волнистой линией барханов, вплетая в выцветшее небо решетчатые кружева.
«Татра» заехала в гигантскую тень, отброшенную МИКом, и меня провели в обширное, очень чистое помещение, похожее на операционную для великанов – повсюду белый пластик, полированный металл и беспощадный голубоватый свет.
Мои сопровождающие куда-то пропали, зато откуда-то возник Пашка Почтарь.
– Здорово! – осклабился он, крепко тиская мою руку. – Вот и тебя на небеса, хе-хе…
– За грехи мои! – фыркнул я.
Отвеселившись, Паха подобрал мне мягкий спецкостюм, и торжественно вручил пакет с перчатками – эту деталь скафандра изготавливали персонально.
– Жаль, что ты не отлил на колесо автобуса! – захихикал он. Увидев в моих глазах непонимание, Почтарь изложил давнюю историю: – Это началось в Штатах еще… У нас Гагарин полетел, а янки всё хитрили – нормальной ракеты, чтобы разогнаться до первой космической, у них еще не было, а та, что имелась – «Редстоун-3», кажется, – еле дотягивала до ста километров высоты. Короче говоря, Алан Шеппард, первый астронавт, даже витка не накрутил над Землей – взлетел и приводнился. Только вот перед стартом бедняга намучился – четыре часа проторчал в консервной банке «Меркурия»! Помнишь, что Юрий Алексеевич сказал перед стартом? «Поехали!» А от Алана Бартлетовича услышали: «Don`t fuck up, Shepard…» Как бы это…