Царство красоты - стр. 3

Отделение и нужная палата в госпитале находятся даже слишком быстро. В иной ситуации побродил бы по лабиринтам коридоров, но когда ты на грани отчаяния, ноги сами несут сразу туда, куда нужно.

Они сидят рядом на кушетке и оба повёрнуты в сторону окна, спиной к входу, создавая иллюзию уединённости. Конечно, он обнимает её, причём обеими руками, и прижимает к себе так, будто, если не сделает этого, она умрёт, или он умрёт, или они оба умрут.

Мне видна часть её лица: там кровоподтёк и, судя по повязке сбоку головы, ей накладывали швы.

Я бил её, что ли? Неужели ж я ещё и поднял на неё руку?

Перед моими глазами темно. Просто кромешная тьма. И тошнота. Меня выворачивает в прямом и переносном смысле, заставляя концентрироваться, чтобы не блевануть в этом стерильном больничном коридоре.

Уже в уборной я жадно обливаю лицо и голову холодной водой и с ужасом понимаю, что именно со мной происходит – чёртовы гены. Он наградил меня своей больной психикой, и это – первый приступ. Я действую неосознанно, помогая себе водой, но, очевидно, имея представление о том, что мне поможет, только потому, что видел, как это происходит у него.

Woolookologie – Forest

Дома, вернее, в квартире, подаренной отцом, я не включаю свет. Не сплю и не бодрствую, существуя в кромешной темноте без единой мысли о будущем. Единственное, что теперь имеет для меня значение – реакция отца. Не то, чтобы я боялся его гнева или тюрьмы, куда он мог бы упечь меня… но я боюсь увидеть в его глазах разочарование.

Я должен сказать ему. Утром.

Посреди ночи мой измотанный мозг пронзает мысль: видео. Отморозки из клуба, те, которые в охране, установили в блядской комнате камеру наблюдения и снимают клиентов ради развлечения, прикрываясь профессиональной надобностью. Я же об этом знал. Так какого чёрта потащил туда Софью?

Сразу же, не дожидаясь утра, срываюсь в клуб. Всё закрыто – сегодня понедельник, народ разбредается раньше обычного. Загружаю сервер охраны – благо знаю, как это делать – и нахожу нужный файл. Конвертирую, перематываю, пауза… Мы входим в комнату, я что-то говорю, она отвечает. Камера не записала звук, и я понятия не имею, о чём мы говорим. И снова говорим. И снова.

Потом я стягиваю с неё майку, бюстгальтер – всё это грубо, бесцеремонно – она остаётся в одних джинсах, я замираю, очевидно, опять что-то говорю, но она не отвечает. Поднимаюсь, скрываюсь из радиуса, покрываемого камерой. Софья подскакивает и одевается.

Господи, она ушла… Она же ушла! Иди, беги и не возвращайся Софи, умоляю тебя! Пусть это буду не я… пусть это кто-то другой, только не я…

Но она возвращается, и я нажимаю на паузу: знаю, что будет дальше. И помню свои мысли, омерзительные свои мысли.

Я хотел наказать её. Сознательно, намеренно сделать ей больно. Мне жутко хотелось унизить её, растереть, как женщину. Хотел увидеть любимую и избалованную дочь отца шлюхой, паршивой девкой. Я хотел не просто выдворить её из своей жизни, а пнуть под зад так, чтобы забыла все пути туда, где есть я.

Я окаменело пялюсь на экран с застывшей картинкой – не хватает смелости смотреть дальше. Но мне важно знать, в какой момент дошёл до того, что ударил её.

Снова включаю видео и вижу всё: как снова срываю её одежду, как заламываю руки, как она плачет.