Бывшие. Дурман - стр. 11
Включаю рабочий телефон друга, открываю инструкцию и сразу первым пунктом натыкаюсь: «В момент посадки клиента не должно звучать никакой музыки. По запросу клиента вы можете выбрать радиоволну, приемлемую и разрешенную с его стороны».
Тоска.
Пристегиваюсь и завожу двигатель.
Надеюсь, сейчас никто не решит позвонить, потому что я только мало-мальски успокоился, вспомнил, как дышать, и наконец смог сфокусировать взгляд.
Еду не спеша, в левый ряд не лезу, потому что совершенно не смогу отдаться привычному скоростному потоку. Чувствую себя дилетантом.
Один заказ. Главное — выдержать. Хорошо, водителям не доступен функционал набора нескольких заказов сразу, хотя Женька утверждал, что есть хитрость, но после того, как я метнул в его сторону злобный взгляд, друг не стал вдаваться в подробности.
Мне везет, на дороге вполне свободно, комфортно.
На карте навигатора клиент мерцает точкой. Я сосредоточен, стараюсь по сторонам не сильно смотреть, пальцы подрагивают от накатившего напряжения, и немного стало не хватать воздуха.
Как обычно, люди не всегда знают правила, и кто-то вызвал машину на автобусную остановку. А значит, этого недоумка придется быстро загрузить и уехать в надежде, что на машину не прилетит штраф.
С другой стороны, это будет каплей в море с учетом того, в какую лужу умудрился посадить себя Женька.
Притормаживаю. Включаю аварийку. Жду.
От присутствующих на остановке людей быстро отделяются две фигуры: женская и ребенка.
Ребенок почему-то идет в одежде не по размеру, и он как-то передвигается странно. Кошусь на заднее сиденье, повезло, что весь салон кожаный, легко чистится и всегда можно заказать мойку при разных обстоятельствах без особых потерь.
На девушке облегающие джинсы и бесформенная толстовка, на голову накинут капюшон, а мальчишка в ветровке совершенно ему не по размеру.
Я терпеливо жду, когда они залезут в салон, чтобы быстрее свалить с остановки. Как только хлопает дверь, начинаю движение.
— Добрый день, — говорит незнакомка и тянется к ремню безопасности.
— Добрый, — приветствую, а в душе начинает ворочаться что-то странное, давно забытое.
Отгоняю сомнения и задаю резонный вопрос:
— Девушка, почему не указали, что вы с ребенком?
Она что, вздрагивает или мне показалось?
Поворачиваю голову в ее сторону, играть в гляделки через зеркало неудобно. И меня словно холодной водой окатывает. Я забываю, где сейчас нахожусь и какой сегодня день. На меня смотрят до боли знакомые глаза Вельской.
Моей бывшей. Жены. Предательницы.
***
Она явно растеряна и … напугана. Я такой страшный? Или считает, устрою ей разборки на глазах у… Кстати, а кто это с ней? Смотрю на мальчугана, его лицо, глаза, и становится не по себе.
Значит, слова и доказательства матери, предоставленные тогда в больнице, были правдой. Рине не нужен был инвалид, и она нашла кого поздоровее. Наверняка у них крепкий союз, раз есть общий ребенок. А когда-то она ласковой кошкой терлась о мои бедра и мечтала о маленьком сыне. И я мечтал. Идиот. Насколько бывшая оказалась двуличной особой! Меркантильной и лживой.
— Класс, — вклинивается в наши молчаливые гляделки ребенок.
— Что, нравится, малец? — нет сил смотреть ей в глаза, нормальные слова вылетают из головы, и я пытаюсь отвлечься. Старательно хватаюсь за руль и сейчас чувствую впервые, что страха перед ездой совершенно нет. Правильно. Адреналин сейчас просто зашкаливает, и хочется выйти и вытащить Марину на улицу.