Бывшая в употреблении, или Актриса погорелого театра - стр. 16

Голенькая, потная, раскрасневшаяся и удовлетворённая, с распахнутыми ножками и тяжело вздымавшейся от глубокого частого дыхания идеальной грудью, она была лучшим зрелищем из всех существующих. Мне хотелось овладеть ею снова, подмять от себя, накрыв телом от всего мира, и снова пуститься в погоню за оргазмом, но нужно было восстановить силы.

– Накормишь?

– Шампанское будешь? – с готовностью отозвалась жена. – На свадьбе ты так и не открыл его.

– У нас есть повод? – вскинул брови, взвесив тяжелую грудь на ладони, словно она и есть главный аргумент согласиться или отказаться.

– Ну-у… развратный секс случился, романтический ужин я подам в джакузи, как ты и хотел, а ты что-то говорил про сюрприз…

Ее глаза буквально горели от предвкушения. Я улыбнулся и сел, заграбастав Сабину себе на колени:

– Джакузи отменить – моя жена должна пахнуть мной. И развратный секс… – схватил губами ее сосок и немного приласкал языком, – еще не закончился, милая. Буду любить тебя пылко всю ночь, чтобы завтра ты весь день ощущала меня в себе и думала обо мне, – я игриво оскалился и устрашающе, но нежно прикусил ореол и слегка оцарапал нежную кожу груди краешками зубов.

– Тогда накрою в гостиной? – расплылась в улыбке, боязливо прикрывая от моих нападок грудь.

– Неси сюда, – ссадил жену с колен и встал на еще слабые ноги, – а я пока кое-что принесу.

***

Сабине нравилось заниматься любовью с мужем. Только отдаваясь ему, она получала чистое наслаждение.

Виктор брал ее когда и как хотел, и, скорее, ей секс с ним был нужнее, чем ему – это чувствовалось интуитивно. Сабина не желала делить его ни с кем, потому готова была давать ему где, когда и как угодно, лишь бы поддерживать в нем необходимость в ней, интерес, но последнее время режиссер трахал приму и сразу же находил причины уйти или выпроводить ее.

С Грегом же каждый сеанс – просто очередной взнос за место примы, регулярные платежи за кредит доверия. Сабина просто играла роль для него в их театре для двоих, развлекая женатого охочего до молодого тела зрелого мужчину. Ее устраивал заезженный сценарий их встреч, которые уже не казались чем-то предосудительным, а стали рабочими моментами, как регулярный сбор труппы. Беспокоило лишь, что последние встречи Грег все дольше заводился, чаще терял возбуждение, так и не дойдя до логической точки. И пусть бы, но у девушки прокатывался липкий пот по позвоночнику от мысли, что руководитель труппы может завести другую фаворитку. И пусть бы – вздохнула бы с облегчением, но тогда она потеряет место примы, а вот этого уже она допустить не могла. Это была бы катастрофа, ее тщательно выстроенный образ звездной дивы рухнул бы молниеносно, она стала бы посмешищем в своем кругу, где слабых «добивают». Сабине пришлось бы запереться дома и не показываться на глаза знакомым, стать затворницей-неудачницей, которая варит мужу щи и штопает детские носки. Одна эта мысль вызывала отторжение, страх и ярость, а потому девушка решила во что бы то ни стало удержаться на верхушке местного Олимпа и «платить по счету» Грегу, пока не сможет зацепиться в столице.

А Дима… он никуда не денется. Сабина закатила глаза, сервируя столик-поднос, пока он, как всегда сам, поставил стираться свою рабочую одежду и вымыл термос и контейнер, в котором брал на работу стейки и салат. Девушка оглянулась посмотреть на голого мужчину, стоявшего к ней спиной.