Бытие техники и сингулярность - стр. 21

Второй недостаток указанного подхода, ибо он скрывает роль ориентированной на себя эволюции техники, как было сказано выше, сводит ее к сиюминутному удовлетворению человеческих потребностей. И если на духе, говоря словами К. Маркса, лежит печать быть отягощенным материей, то на технике лежит проклятие быть связанной, отягощенной духом, сознанием, мышлением, которое и выражает идею ее развития. В любом техническом устройстве будто застыло, материализовалось человеческое сознание – ее идея. Без выяснения того, что такое «социальность техники», «субстрат техники» и т. п., понять сущность техники невозможно.

Эта способность техники выступать и как способ, и как объект достаточно давно известна. Даже принято различать материально-производственную и техническую деятельность. Материально-производственная деятельность – это производство материальных благ. С этой точки зрения техника – неотъемлемая сторона производительных сил общества [140, с. 192, с. 353–354, с. 381, с. 386]. Материальное производство характеризуется своим объектом и формами организации. Объектом материального производства является предмет труда, а одной из его форм – производственное предприятие. В этом случае техника выступает способом получения разнообразнейшей продукции. Когда речь идет о технике как о совокупности объектов, не служащих человеку но обладающих собственным бытием, есть смысл говорить о техническом познании и знании. В совокупности техническое познание и техническая практика составляют техническую деятельность, когда человек обслуживает технику, а не наоборот.

Философы в последние годы указывают на двойственный характер техники. Например, А.А. Воронин разделил собранные им определения техники на онтологические и антропоцентрические [39, с. 34–72]. Однако наиболее «простым», хотя и очевидно «паллиативным» способом решения указанного противоречия остается использование многокритериального подхода. Так А. Д. Дубовик предлагает ретроспективно оценивать развитие техники по следующей матрице:

«1) отношение к природе, характер взаимодействия человека и природы; 2) техника как определенный уровень исторически достигнутых знаний; 3) степень сложности техники как совокупности артефактов, направленных на удовлетворение различных материальных и духовных потребностей человека; 4) техника как совокупность операций (навыков, умений), реализуемых в определенных технологиях; 5) „общество-человек) или „социокультурное содержание эпохи“, т. е. социокультурные традиции общества, проявляющиеся в характере социального заказа на проектируемый объект» [70]. И как из этого списка определить, какие критерии в какую историческую эпоху считать первичными, определяющими, как сохранить целостное понимание техники?

β. Вторая методологическая сложность в определении понятия техники – то, насколько широко можно толковать это понятие.

Инструментальное, утилитарное понимание техники, сведение ее к предметно-орудийной деятельности предельно узко, однако наиболее зримо.

Если понимать технику как создаваемые человеком системы – будь то жилой дом, симфонический оркестр, армия, – то неизбежно возникает второе значение, второй смысл, который вкладывают в них пользователи. Например, медицина. С одной стороны, это специфическая отрасль знаний, вполне определенная. С другой стороны, медицина невозможна без техники. И дело не только в скальпелях или рентгеновских аппаратах. Дело в общем подходе, в технологичности (как алгоритмизированности) врачебных процедур. Будь то европейская или традиционная китайская медицина, присутствуют набор диагнозов, критерии оценивания, возможные манипуляции и т. п. Уже в 1906 г. Эдуард фон Майер попытался рассмотреть технику в самом широком смысле [54, с. 30], считая ее явлением, пронизывающим всю человеческую культуру, а каждого человека видел техником