Быть русским - стр. 14

Понятно, что любая идеология, сколько-нибудь терпимо относящаяся к национальным чувствам русских, сейчас называется «фашизмом» (культурные люди пишут прямо – «русским фашизмом») и подвергается обструкции. То, что во всём остальном мире (в том числе и «цивилизованном») национализм является необходимым фоном самого существования государств и народов, не только не принимается в расчёт, но и прямо отрицается.

Всё, что делалось и делается в «этой стране» после 1991 года (а на самом деле – много раньше), сводится к подавлению национального чувства русских людей. При этом любые нерусские «национальные чувства» поощряются и даже спонсируются[19]. Впрочем, слишком явные (то есть слишком поспешные) антирусские выступления тоже подавляются – в основном из соображений «сохранения единства страны». Кремлю – кто бы в нём не сидел – не хочется раньше времени терять Ямало-Ненецкий автономный округ.

Как известно, быть русским – сомнительное удовольствие. Видимых преимуществ это, во всяком случае, не даёт. В отличие от хорошо организованных и сплочённых народов, народцев и народишек, любящих и умеющих ходить кучей, и всегда числящих себя в молодцах, а чужих в подлецах, русские совершенно не умеют кучковаться, тянуть друг друга наверх, обделывать свои делишки среди «своих», ну или хотя бы образовывать всякие полезные «землячества» и «диаспоры». Русский всегда один, даже если он среди своих. Поэтому неудивительно, что любая иноплеменная погань, только и умеющая, что нападать вдесятером на одного, представляет для несчастных русских людей проблему почти непреодолимую. В начале девяностых достаточно было десятка горячих джигитов с ножиками, чтобы поставить на уши средней величины русский город. Да и сейчас, в общем, дело обстоит не лучше, разве что джигитов требуется не десяток, а сотня. Утешеньице маленькое.

Впрочем, горячие джигиты с ножичками – это всё-таки крайний случай. Но ведь русских умудряются обижать не только буйные дети гор, но и вообще все кому не лень, исключая разве что дружественный чукотский народ (который, впрочем, тоже в последнее время начал национально пробуждаться, так что вскорости жди беды). Однако ж, какие-нибудь мирные с виду буряты прекраснейшим образом гнобят русских без всяких ножичков – достаточно создать соответствующую атмосферку, а потом усиливать нажимчик. Впрочем, на это можно сказать, что буряты хотя бы «у себя дома и в своём праве». Но вот вполне себе пришлые китаёзы, формально – бесправные мигранты, спокойненько открывают ресторанчики с надписью над дверью «Только для китайцев». При этом, надо заметить, китайцы во всём мире известны именно что своей сервильностью и нежеланием нарываться на неприятности.

Соответственно, русские всё время пытаются найти кого-нибудь, кто не будет их обижать. Таковые, однако, водятся только среди очень-очень маленьких и слабых – то есть тех, кто просто не в силах причинить значительный ущерб. Не случайно в России принято любить слабых и обиженных, в том числе и в «мировом масштабе»: все же прекрасно понимают, что если с нами кто и будет «водиться», так разве что парии, которых всё равно никуда больше не берут.

Интересно посмотреть, как это проявляется на «международной арене». Межгосударственная дружба с «плохонькими» была характерна что для советских, что для российских времён. Однако, «плохонькие» на то и плохонькие, что ни на что не годны. Хуже того: достаточно Уважаемым Людям (или нациям) сделать пару движений пальцем, и все наши друзья (коими мы обзавелись с таким трудом и которые обходятся нам столь недёшево) тут же, немедленно, с радостными воплями, побегут от нас подальше.