Булочка для хулигана - стр. 2

Сделав пару шагов к лифту, Линн заносит руку над кнопкой и вновь не нажимает на неё. Ей кажется, что так она потеряет свою силу и снова начнёт набирать чёртов вес и дюймы – она не идеальна – ещё нет – чтобы сдаться сейчас. Но подняться в квартиру сама она тоже не в состоянии.

– Ну и что тупим, Линн, а? Вот кнопка, прямо перед тобой, – знакомый голос раздаётся позади. Карл касается её плечом, проходит вперёд и нажимает на кнопку. Линн взглядом прожигает в его спине дыры, но он не поворачивается. Линн не сразу отдает себе отчет в том, что это их первый разговор за долгое время. Ладно, всего лишь его реплика, но вместе с ней внутри словно просыпается и нечто из прошлого – то, о чем так и не получилось забыть до конца. И это злит Линн еще сильнее.

Двери открываются. Карл вальяжно заходит внутрь, Линн дёргает за ним скорее на чувствах, чем осознанно понимая, что делает. Она старается не припадать на поврежденную ногу слишком сильно и через боль делает несколько шагов прямо и ровно. Двери за ней закрываются. Карл отрывается от стены и нажимает на кнопку своего этажа, хотя прекрасно знает, что Линн живёт ниже.

Линн зажимает свой этаж следом, шумно вдыхая воздух. Пахнет ментоловыми сигаретами, которые уже давно курит Карл и которые впервые попробовала сама Линн, закашлявшись под его смех. А ещё в тесном помещении слышится лимонная нотка – Карл не изменяет любимой туалетной воде. Чувствуя этот аромат, где бы Линн ни была, она всегда вспоминает Карла. Его объятья, когда она глубоко вдыхала его запах, или как спала в его вещах, когда он их одалживал – такая толстовка до сих пор висит у Линн в шкафу – она так и не смогла её выкинуть. И если признаться, она в неё плакала с того самого вечера, как Карл разбил ей сердце. Линн даже надеялась до последнего, что запах впитался в толстовку до скончания лет. Но та перестала пахнуть Карлом через пару месяцев, как жаль, что чувства Линн не ушли так же легко.

Карл достаёт из кармана телефон и что-то быстро-быстро набивает, звук раздражает Линн, как и весь Карл в непосредственной близости. Она старается молчать, а самое главное – не заплакать от обиды. В районе четвертого этажа лифт останавливается, слегка тряхнув Линн с Карлом. Непроизвольно у неё:

– Твою мать, что это?.. – Линн забывает о ноге и наступает именно на неё. Хватается за стену, стараясь не закричать.

– Давай полегче, – Карл усмехается, продолжая что-то набирать в телефоне. – Сейчас поедет, он так барахлит уже пару месяцев, ты что, не замечала?

Линн молчит, потому что не хочет с ним разговаривать, а уж тем более признавать, что он прав. Она выравнивает тело и приваливается к стене, чувствуя, как горит лодыжка – ей бы полежать, а не застревать в лифте с Карлом.

Карл достаёт что-то шуршащее. Линн почти взрывается, когда по запаху понимает, что он ест чипсы, от которых у неё сводит живот от голода и желания – себе она давно такое не позволяет даже пробовать.

– Хочешь? – просто спрашивает Карл за спиной, Линн уже разворачивается, чтобы сказать ему пару ласковых, но лифт дергается и трогается с места. Через несколько секунд двери открываются на этаже Линн. Она старается быстро выйти и оказаться дома – в безопасности и спокойствии, и главное – вдали от Карла. Она снова делает неуверенный шаг и заваливается на бок, Карл, как чувствуя, подхватывает её, придерживая за талию. Линн вырывается сразу, ковыляя быстро до двери и на ходу вытаскивая ключи из кармана, но она до сих пор ощущает тепло ладони Карла, и это бесит больше всего. Она открывает дверь и медленно заходит в квартиру, когда Карл выбегает из лифта и кричит. – Погоди!