Будни акушера. Правдивые истории о самом сокровенном - стр. 7

У Жанны случилась преждевременная тотальная отслойка нормально расположенной плаценты. Конечно, вызвали скорую, очень быстро привезли в роддом. Увы, кровотечение было настолько массивным, что гемодинамические показатели по приезде были просто «нулевыми». Жанну пришлось реанимировать, сразу же взяли на операционный стол. Дети родились живыми: тяжелый мальчик на 1 балл по Апгар и чуть лучше девочка – на 2 балла. Жанну, к сожалению, спасти не удалось. А через неделю за ней ушел и ее новорожденный сын. Увы, не вытащили, хоть и боролась детская реанимация изо всех сил. Девочка жива, с ДЦП.

Когда нас собирают на разборы таких случаев, то задают экспертам два главных вопроса: была ли ситуация предотвратимой и были ли выявлены дефекты оказания медицинской помощи? Дефекты выявили, но незначительные. Состояние, в котором женщину привезли в роддом, было критическим. И те мелкие нарушения, которые были обнаружены, не изменили бы ситуацию в корне.

А ситуация – увы, не предотвратима.

Надя поступила в мою палату в отделение патологии беременности на сроке 38 недель. Ни грамма лишнего веса, никакого намека на отеки. А ведь женщине предстояли третьи роды.

Сначала Надя планировала приехать в роддом со схватками, однако лечащий врач в районной женской консультации сумела ее переубедить. Дело было даже не столько в третьих предстоящих родах, сколько в предполагаемом весе плода.

Первую дочь Надя родила весом 4600 г. Самостоятельно.

Второго ребенка, сына, спустя три года тоже самостоятельно, вес 4850 г.

Младшенький явно не собирался уступать, и по своим замерам я записала в историю предполагаемый вес плода 4900 г.

На УЗИ на следующий день после поступления указали вес 4800 г. Ну куда с таким животом дома сидеть, схваток ждать?

Надя успела побыть в отделении патологии 3 дня. Обследовалась, в очередной раз исключили гестационный сахарный диабет. Под утро 4-го дня у беременной отходят околоплодные воды. Дежурный врач переводит ее в родблок. За 7 часов Надя рожает чудесного мальчишку. А сразу после родов, как только пересекли пуповину, жалуется на боли внизу живота слева. Еще и кровь струится, причем в несколько больших количествах, чем положено. Послед рождается быстро. Анестезиолог со своим волшебным чемоданчиком, бумагами на согласие и анестезисткой уже рядом с родильным креслом – для проведения ручного обследования полости матки.

Акушер-гинеколог родблока проводит внутреннее исследование, глаза округляются. Врач просит позвать и.о. начмеда (сам начмед тогда был в командировке).

Случился разрыв матки – аккурат по левому ребру. То ли матка уже устала вынашивать детей 4500+, то ли конкретно этого ребенка не выдержала, кто знает. Поскакали галопом в операционную. Матку ушили, сохранили. Правда, рожать больше не рекомендовали. Кровь донорскую перелили. Из стационара женщину выписали на 8 сутки.

А дальше были клинические разборы случая. Потому что свершившийся разрыв матки в роддоме – это… Как бы помягче написать… Нехорошо это, короче, начальством подобные случаи разбираются, а потом наказываются. Потому что материнский травматизм.

Начали с отделения патологии, ибо беременная у меня лежала. Мальчик, кстати, родился весом 5000 г. И входил уже в категорию не просто «крупный плод», а «гигантский плод». Вот я лично как лечащий врач получила замечание, что не выставила этот диагноз. Хотя в истории при первичном осмотре у меня стоит 4900+/– 100 г. То есть как бы и попала, но как бы и нет. 100 грамм зажала.