Будешь моей! - стр. 6

– Большое тебе спасибо, Игорь! За потраченное время и бесценные советы! Ты профи, твое мнение дорого стоит! – продолжаю тараторить уже у двери.

– Идея отличная, проект рабочий. Ты молодец, как всегда, – говорит, направляясь в мою сторону.

Его похвала воодушевляет, но справедливости ради надо заметить, что заслуга не только моя. Я делаю глубокий вдох и собираюсь вспомнить Алекса, но не успеваю. Гарик уже рядом. Подошел и так откровенно смотрит, что я не помню, что хотела сказать.

В коридорчике у двери слишком тесно. Мне резко становится жарко. Нестерпимо, до дурноты. Во рту пересыхает, голова идет кругом. Белецкий стоит и жжет взглядом.

Я тянусь к ручке, он делает то же самое и накрывает мою руку своей. Снизу холодный металл, сверху горячая ладонь. Ощущения полярные. Они во всем теле такие. Мне жарко до озноба, до ужаса приятно.

Дверь открывается. Я забираю руку и отвожу смущенный взгляд.

– Еще раз спасибо, – произношу едва ли не шепотом.

Гарик наклоняется. Секунды удлиняются. Режим мозга: полный расфокус.

– Сладких тебе снов, Ариненок.

3. Глава 3

Из конференц-зала мы с Кински выходим как оплеванные ­– презентацию провалили. Алекс часто хмурился и зажимался, а я как могла разбавляла его серьезность улыбками и шутила. Не так классно, как умеет Гарик Белецкий, но зал реагировал смешками. По итогу мы с партнером справились на твердую четверку и предложили задавать вопросы.

Вот тут и случалось ужасное.

Один из тех стартаперов, который накануне пил с нами шампанское, встал и прямо обвинил нас в плагиате идеи. Дескать, подобное приложение уже существует на рынке пассажирских перевозок, мы тупо подогнали его под грузовые.

Короткая обличительная речь была впечатляющей. Алекс растерялся и побледнел. Я не стала отпираться и признала, что известное приложение напоминает наше функционалом, но лишь частично. Если честно, я не видела в этом никакой проблемы. А она была. В правилах конкурса значилось, что к участию допускаются технически оригинальные идеи. Оригинальность нашей оказалась спорной.

Ведущий объявил, что организаторы снимают наш проект с конкурса, и попросил покинуть сцену.

Мы феерично опозорились.

Теперь сидим в кафе неподалеку и молчим. Кофе давно допит, а то мерзкое ощущение, что возникает, когда тебя позорят перед теми, чьего одобрения ты ждал, никак не отпускает.

– Ты ведь читал эти правила, Алекс, – вспоминаю. – Не заметил?

– Не подумал, что это условие настолько серьезное, – признается он, глядя в окно.

Мы не смотрим в глаза друг другу с тех пор, как вышли из отеля. Каждый пытается самостоятельно осознать случившееся. Почти четыре месяца работы в топку. На этот конкурс возлагались огромные надежды.

– Как так? Ты во всем такой щепетильный и вдруг не подумал, – недоумеваю, с трудом сдерживая слезы. Мне жутко обидно.

В ответ Кински только вздыхает.

– Вечером Игорь набирал, – вдруг вспоминает. – Я уже спал. Надо перезвонить. Ты не против?

– Ты волен общаться с кем пожелаешь, – бурчу.

Я расстроена и сержусь на него. Не рассказала о вчерашнем визите Белецкого и не стану – не уверена, что мы сможем адекватно поговорить.

Алекс выходит на улицу. Я наблюдаю за ним через стекло. Прижав к уху телефон, он озирается по сторонам и переминается с ноги на ногу. Переживает. Еще недавно Игорь Белецкий был для него идеальным боссом и примером для подражания. Из-за меня он уволился и прекратил с ним общаться. Теперь, наверное, жалеет.