Буддист - стр. 4
В пятницу вечером Кевин и я ужинали с Брэдфордом Нордином в Mystic Cafe на Кастро-стрит. Кастро была забита гуляками, приехавшими накануне открытия Ярмарки Фолсом-стрит[1]. Возле трамвайной остановки толпились совершенно голые, преимущественно немолодые мужчины; они слонялись без дела, словно щуплые белые голуби. У некоторых были примечательно длинные члены. Позже, когда мы с Брэдфордом со смехом вспоминали их, Кевин переспросил: «Какие голые мужчины?» А Брэдфорд и я опешили: как он мог не заметить? Не торопясь, мы болтали о фильмах, гомосексуальных художниках и журналах для геев, сплетнях, текстах об искусстве, отношениях. Брэдфорд сказал, что я всегда могу написать ему, если вдруг начну терять из виду жизненные цели, и он поможет мне вернуться в нужное русло. Я попробовала написать в субботу, и он действительно сказал мне взять себя в руки. К тому моменту от дурноты, прежде маячащей где-то на заднем плане, стало совсем невмоготу и, когда я добралась домой, мои внутренности крутило.
В субботу стало хуже, с самого утра болела голова и подташнивало, но я всё равно собралась и поехала с Кевином в Сокел, что рядом с Санта-Крузом, на свадьбу Сюзи Маркэм и Терри Олсона. Дорога вдоль берега, как и следовало ожидать, была восхитительна. Мне было приятно вспомнить о том триместре, когда я преподавала в Калифорнийском университете в Санта-Крузе и ездила по этому шоссе дважды в неделю: эйфорические пейзажи, горы и прибой. Каждый вечер после занятий я смотрела, как солнце садится за океан. Я наслаждалась жизнью. Нагрузка была небольшой, что тоже было суперклассно. Мой стиль преподавания тогда был более радикальным – вернее, это сейчас моя радикальность проявляется по ситуации, а раньше от нее было некуда деться. С возрастом я стала способна учитывать разные точки зрения помимо «такая уж я, нравится вам это или нет». Хотя в некоторых ситуациях – и сейчас это мучительно больно признавать – позиция «такая уж я, нравится вам это или нет» мне бы не помешала.
На свадьбе мы с Кевином были в компании поэтов Брента Каннингэма, Мелиссы Бенэм и Синтии Сейлерс. Это уже третья свадьба за год, на которой оказались мы впятером: сначала свадьба Брента и Мелиссы, потом Стефани Янг и Клайва Уорсли, и вот теперь – Сюзи и Терри. С каждой свадьбой доля поэтов уменьшалась, так что здесь, у Сюзи, мы были последними выжившими, как финалисты реалити-шоу. Мы сели за столик ужинать и, смеясь, болтали друг с другом несколько часов. Синтия всё восторгалась одним экстрасенсом, к которому обращались многие местные поэты, и, хотя меня никогда не интересовала эта тема, я написала ему на почту, как только добралась до дома, и запросила телефонную консультацию.
Пока мы ехали обратно, головная боль и тошнота мучили меня всё сильнее и сильнее. Большую часть ночи меня выворачивало, тошнило ужасно. Заснуть получалось только лежа на диване в темноте перед тихо работающим телевизором в попытках найти что-нибудь незапарное. Посмотрела начало «Дюны», но даже там была эта чудовищная гигантская голова в баке. Время от времени просыпалась и видела обрывок какой-нибудь сцены. Кайла Маклахлена в специальном костюме для пустыни, перерабатывающем телесные жидкости, чтобы он мог неделями обходиться без питья. Когда я проснулась снова, шел фильм про серийного убийцу детей, и я выключила телевизор.