Брошенка. Шанс для двоих - стр. 18

Это что же? Что получается? Я была права?! Дорожка в квартиру давно нато́рена?!

Всё-таки жаль, что я ему тогда ветеринара не вызвала.

Кобель похотливый!

И даже соседей не стесняется.

Стою, как приклеенная, посреди двора, и, конечно, мой интерес не остаётся незамеченным. Блондинка окидывает меня высокомерно-удивлённым взглядом и что-то негромко говорит Вите.

Оглянувшись и тут же отпустив её руку, мой почти бывший муж быстрым шагом направляется ко мне. На подсознательном уровне понимаю, что с таким перекошенным от злости лицом ничего хорошего он мне не скажет, поэтому разворачиваюсь и спешу уйти в другую сторону.

– А ну, стой! – слышу грозное в спину и срываюсь на бег. Хорошо, что я в кроссовках.

Но от моего мужа не убежишь. Что мои кроссовки против его длинных ног? Даже если бы они были с прикрученным к ним турбо-двигателем, сомневаюсь, что меня бы это спасло.

Чувствую болезненную хватку на локте, после чего Витя резко разворачивает меня на сто восемьдесят градусов, и я едва не впечатываюсь носом в широкую накачанную грудь. В нос ударяет запах до боли знакомой туалетной воды. Вот только если раньше я могла вдыхать его часами, то сейчас с трудом подавляю рвотный позыв.

– Убери от меня свои грязные руки! – резко вырываю локоть, отступаю на шаг. Нестерпимо хочется протереть кожу в том месте, где он касался. А лучше вымыть хозяйственным мылом и сверху антисептиком обработать, чтобы не заразиться его сволочизмом. Выгнал жену, чтобы иметь возможность таскать домой эту змею подколодную? Подонок! Морщусь от брезгливости. – Мне противно!

Вижу, как у него зрачки сужаются.

– Ты как со мной разговариваешь? – рычит, нависая.

Бесится.

И я внезапно завожусь ещё сильнее.

– Что, не нравится? Я с тобой теперь только так общаться буду! Привыкай, ми-и-илый! – тяну последнее слово, вкладывая в него максимум презрения, и отступаю ещё на шаг. Не потому, что боюсь, а потому что невыносимо находиться рядом. Потому что ненавижу. Искренне. Всей душой, всем сердцем. Так же сильно, как раньше любила.

– Следишь за мной? – цедит он сквозь зубы, а я изгибаю губы в презрительной улыбке.

– Я? За тобой? Очень надо! Кто ты такой, чтобы я за тобой следила? – фыркаю. – Открою тебе секрет, ми-и-илый, – ну понравилось мне так говорить, и ещё больше понравилось наблюдать, как его от этого колбасит, – я свободный человек, поэтому хожу там, где хочу. И никто, а тем более ты, мне не указ!

Он молчит. Кривит губы, сверлит меня злобным взглядом. Впервые мой почти бывший муж получил отпор от вечно покорной жены, и что-то не спешит привычно продавливать дальше.

Трус!

Получил сдачи и сразу яйца поджал.

Понимаю, что разговор ни о чём закончен, разворачиваюсь и собираюсь уйти, но внезапно в голову приходит идея.

Снова разворачиваюсь, киваю на застывшую у машины жертву пластической хирургии и добиваю:

– И скажи своей даме сердца, чтобы рубашки постирала и погладила, а то на работу ходить будет не в чем. Да своими губищами пусть поосторожней размахивает – помада её плохо отстирывается, а бесплатной домработницы у тебя больше нет.

С огромным удовольствием наблюдаю, как у почти бывшего мужа вытягивается лицо. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но я перебиваю, возможно даже первый раз в жизни:

– Если бы ты знал, как я счастлива, что мне больше никогда не придётся отстирывать чужую помаду и выслушивать твоё враньё, ми-и-илый.