Броненосец «Варяг» - стр. 23

«Но с другой стороны 7-я дивизия вся грузится на этой неделе на корабли, – рассуждает, проникшийся ответственностью, Бурлаков. – Если здесь в Отару мы им всю загрузку сорвали, то наверняка все силы этой дивизии будут перенаправлены в порт Муроран. Он находиться на отдалении по сухопутным дорогам всего на шестьдесят миль, а если плыть до него, то миль триста».

«С другой стороны, наши крейсера будут там уже завтра, – опытный Карл Петрович рассуждал, как надо, – а пехоте противника не успеть погрузиться на транспорты».

«Но идти в пасть к дьяволу51 половиной отряда безумство, с другой стороны, размышляет опять Бурлаков, – наши крейсера очень быстроходны, и в случае встречи с превосходящим противником могут наверняка уйти, а более слабые корабли все потопить, как это случилось в бою при Отару».

«Решено, – подумал Карл Петрович, – перебираюсь на “Рюрик”, а три поврежденных крейсера отправляю во Владивосток».

Об этом решении, он доложил командирам крейсеров, срочно им вызванных. Карл Петрович поблагодарил за службу и верность отечеству Дабича и Арнаутова, не хотел расставаться со Стемманом, но сказал: “Главное мы сделали, а на трех неповрежденных крейсерах прогуляюсь до южного японского порта, да потопим, что возможно, и домой. Вам же, предстоит непростая задача, довести свои израненные корабли до родной гавани”.

Тут же подозвал флаг-офицера Егорьева, и велел переместить немногочисленный штаб, с “Богатыря”, на “Рюрик”. У Стеммана Александра Федоровича, в душе закралась легкая обида, по той причине, что: «Карл Петрович воевать выходит на лучшем крейсере, а как тот получил повреждения, меняет его, будто лошадь под полководцем, и идет дальше Георгия и Станислава зарабатывать, а ты, значит, иди – чинись». Но вслух каперанг ничего не сказал. Выпил со всеми офицерами “Шустовский”. Коньяк обжег пустой желудок и слегка ударил в голову. Стемман обменялся мнением с Арнаутовым Андреем Порфирьевичем – назначенным, опять же, по непонятным основаниям главным в отряде, из трех поврежденных крейсеров. Русские бронепалубники сгрызли отряд японских канонерок, во главе со старым броненосцем, словно дельфины на охоте. Афалины52, как знал Стемман, баламутят воду вокруг косяка рыб, а затем, когда рыба думает, что попала в пещеру и не знает куда плыть, охотники сквозь пелену песка выпрыгивают и съедают рыб, одну за другой.

Дабич Николай Дмитриевич, дымящий сигарой, капитан “Громобоя” отметил точность сравнения сегодняшнего боя, с поведением черноморских дельфинов.

После импровизированного фуршета Иессен и офицеры его штаба на паровых катерах перебрались на крейсер ”Рюрик”, который тотчас поднял контр-адмиральский штандарт. Флагманский крейсер стал расцвечиваться флагами, приказывающими крейсерам ”Полкан” и ”Витязь” следовать за ним. Израненный бронепалубный крейсер ”Россия”, уводил не менее поврежденных ”Богатыря” и ”Громобоя”, через сильно волнующееся море, на ремонт во Владивосток.

Три русских крейсера, обогнув Хоккайдо, приблизились к порту Муроран53, на весь переход в штормовом море было затрачено всего около суток. Порт противника таял в утренней дымке, и солнце только всходило. Карл Петрович прохаживался по тиковой палубе «Рюрика». Здесь было практически все также, как на «Богатыре», только офицеры и матросы другие. Контр-адмирал Иессен думал: ”удастся, ли быстро, и без потерь провести уничтожение японского порта и сухопутных частей, находящихся в зоне досягаемости артиллерии крейсеров?”. Потом мысли сместились о своем отряде, который уничтожил седьмой боевой отряд японского флота. Тактика нападения себя полностью оправдала, противник нас не ждал, и не мог быть силен везде. Ходить в поход одними крейсерами непозволительная роскошь. Надо бы сделать из одного парохода плавмастерскую. Для того чтобы повреждения, которые получает надводный борт бронепалубных крейсеров ремонтировать прямо в море, да и возможны повреждения машин, артиллерии, и всего остального. И вообще, когда будет возможность и море, не так будет штормить, брать с собой еще один или два миноносца из сил охраны Владивостокского порта, хоть на привязи за транспортом, для разведки, во-первых, а во-вторых, для нанесения удара милосердия поврежденному противнику.