Бронебойщик - стр. 12

Джек слушал и ужасался. Он совсем иначе представлял себе жизнь солдат. Конечно, иногда им приходилось стрелять и кого-то даже убивали. Но, возможно, часть, где служил Ферлин, была какая-то неправильная? По крайней мере для себя Джек твердо решил, что когда получит контракт, постарается, чтобы его отправили в приличное место, а не туда, где пьют и играют.

От общения с девицами он решил не отказываться, но тоже знать меру и следить, чтобы не воровали.

– Неужели все только и делали, что пили?

– Ну почему, был один такой, который не пил, а все деньги отправлял жене и детям. Как ни придешь в казарму, он там сидит и ТВ-бокс смотрит. Только видно, что ничего не понимает, что весь в себе, в своих переживаниях. Мы-то хоть изредка по пьянке отключались, с девками крутили, напрочь забывали про этот фронт. А он все время был в теме и прямо чернел на глазах. И продержался он так всего год, а потом застрелился, оставив семью даже без страховки – самоубийцам она не положена.

– Какой ужас…

– Да, но был еще другой парень, тот выпивал, но без особого фанатизма и к девкам ходил нечасто, зато просто обожал читать. Днями напролет с книжкой в руках валялся. А еще ржал, когда чего-нибудь смешное в книжке бывало. Его спросишь, он рассказывает… – Ферлин вздохнул. – Рассказчиком он был хорошим, мы потом на передовой его часто просили что-нибудь рассказать, и он рассказывал. Так веришь, он так всю картину передавал, что как будто в театр сходили.

– Ты бывал в театре?

– Я же сказал – как будто.

Своими расспросами Джек разбередил старые воспоминания, и Ферлин не спал, лежа с открытыми глазами и глядя на звезды. Он не любил таких ночей с ясным прозрачным небом, тогда ему казалось, что на всем свете он остался совсем один.

Хорошо хоть Джек согласился пойти с ним. Мальчишка, ему все интересно.

– Ферлин…

– Ну?

– Ты говорил, твоему ружью двести лет…

– И что?

– А где ты его нашел, у нас на пустошах?

– На пустошах ничего не найти, здесь все уничтожено и перемолото. Это я в другой долине у наркоманов выкупил. Они целый склад откопали и на эти деньги дерьмо покупали.

– Дерьмо? – не понял Джек.

– Наркотики.

– Я бы тоже хотел иметь такое ружье.

– Зачем тебе?

– Мать защищать, себя. Ну и вообще, эта штука очень серьезная, и я бы хотел научиться стрелять, как ты. Ну или почти, как ты, и чтобы оптический прицел и этот самый блок…

– Баллистический.

– Да, баллистический.

– Разбогатеешь, купишь патронов, и научу.

– А сколько на них нужно денег?

– Для обучения нужно не менее полусотни выстрелов. Новые патроны стоят по лире штука, а старые – десяток на лиру. Но их перебирать нужно.

– Я помню, ты говорил. А старые, это которым двести лет?

– Сто пятьдесят. Это ружью двести лет.

– А здесь что же, двести лет назад была война?

– Да, была война. Большая и очень жестокая, – сказал Ферлин и вздохнул.

– Более жестокая твоей?

– Куда хуже. Корпорации в своей войне хоть какие-то правила имеют, а двести лет назад здесь не считались ни с военными, ни с гражданскими.

– Да ну? – удивился Джек, привставая. – Почему же нет никаких руин, какие по ТВ-боксу показывают?

– Потому что города были стерты с земли очень мощными термоядерными бомбами.

– А где же они были, эти города?

– Повсюду, Джек. Здесь были самые населенные земли, а каждая пустошь – это след от бомбы, стало быть, раньше на этом месте стоял город.