Бродяги. Путь Скорпиона - стр. 7
Ахти всё больше времени проводил, катаясь по округе на лошади. Иногда он охотился и приносил на обед какую-нибудь дичь. Теперь, когда посетителей не было, в его обязанности входило топить печь, подметать в трактире, убираться в конюшне и заботиться о Фиксу.
Возвращаясь с очередной прогулки, Ахти заметил на дороге, ведущей к трактиру, свежие отпечатки подков. Судя по ним, конь всадника был просто великанским. Следы копыт второго коня, следовавшего рядом, казались детскими, хотя имели самый обычный размер.
Парень ударил Фиксу пятками, объехал сосновый островок и въехал во двор.
С первого взгляда Ахти определил, что пропустил что-то интересное.
У входа в «Мамочкин приют» к перилам были привязаны два жеребца. Первый, гигант, поразил мальчика не столько своим ростом, сколько длиной тела и окрасом. Оливковая шерсть местами отливала бронзой, а местами – зеленью. На спину коня была накинута шерстяная попона, хотя день был тёплым.
Второй жеребец по сравнению с гигантом выглядел маленьким. Но был более пропорциональным и изящным, поэтому также не оставил мальчика равнодушным – сизогорский рысак, каких он видел только на картинках.
Тойво беседовал на крыльце с гостем в дорожном плаще и капюшоне. Ахти и одного взгляда хватило, чтобы заметить выпирающие ножны, а среди снятых с коня сумок – притороченный короткий лук.
– …отвечаешь за них головой, хозяин… – расслышал Ахти строгий голос незнакомца.
– Обижаешь, Цубаса. У меня лучшее заведение в Глухолесье.
– Ага, лучшее. Потому что единственное в округе, – ответил путешественник.
Трактирщик фыркнул, почесал дряблую шею:
– Насчёт животных не сомневайся! У меня теперь такой конюший, что вельможи из столицы довольны его работой! В конях он смыслит и своё дело знает.
Ахти спрыгнул на землю, взял Фиксу за узду.
– А, это ты? – нахмурился Тойво. – Где тебя носит?
– Я, вообще-то, куроптицу подстрелил, – пробурчал мальчик, привязывая кобылу в стороне от жеребцов, и открепил от седла пернатую тушку.
– Бросай всё и позаботься о конях. У нас важные гости.
– Видно гости и правда важные, если ты так лебезишь перед ними.
Мальчик продолжил возиться с узлом, но краем глаза заметил, что глаза у трактирщика округлились, а из ушей вот-вот повалит пар.
– И это твой конюший? – усмехнулся Цубаса и обернулся.
Ахти раскрыл рот: кожа на лбу и щеках у гостя пестрела от звездчатых чернильных узоров, искусно нанесённых рукой мастера. Раскосые глаза с насмешкой глядели на парня.
– От рождения двенадцать зим, а грызёт хуже слепня, – пожаловался Тойво и добавил чуть теплее: – Найдёныш он. Жизнь его потрепала.
– Найдёныш, – повторил Цубаса, и в голосе его послышалось любопытство. – Откуда ты пришёл, парень?
– Так я вам и сказал, – ответил Ахти, с усилием отводя взгляд от татуировок незнакомца. – Нынче столько проходимцев шастает вокруг, что лучше помалкивать.
– Это правильно, – хохотнул Цубаса, снимая капюшон и обнажая коротко выбритую голову. – Только ведь проходимцы – ваш хлеб, и нужно с ними повежливее. Верно я говорю?
Он приобнял Тойво, и по смягчившемуся лицу трактирщика Ахти понял, что они знают друг друга уже давно.
– Верно-то оно верно, – кивнул мальчик, подходя к рысаку гостя и гладя рукой горячую влажную шею прекрасного создания. – Можно и повежливее. Но не с такими, как вы, живодёрами…