Братья Ярославичи - стр. 30
– Опять же от половцев летом всегда беды можно ожидать, – добавил Всеволод. – С Шаруканом я замирился, а десять его сородичей голодными волками в степи рыщут. Как я Переяславль без войска оставлю!
– Понадеялся я на тебя, брат, – вздохнул Святослав, – да, видать, напрасно.
– Уговор наш я не забыл, – сказал Всеволод. – Вместо меня боярин Ратибор пойдёт с молодшей дружиной к Тмутаракани.
Хотел было Святослав упрекнуть Всеволода в двоедушии, но удержался от этого. Кто знает, может, и ему когда-нибудь придётся вилять между Изяславом и Всеволодом.
…Окропило землю первым весенним дождичком, и сразу разомлела почва от тепла и влаги, в рост пошла трава луговая, оделись свежей клейкой листвой деревья. Смерды на полях вышли сеять ранние яровые. Как говорили на Руси: пришёл Егорий (6 мая) с теплом. На Егорьевской неделе ласточки прилетают.
Собрался Святослав к Тмутаракани с крепкой силою – в пять тысяч конных дружинников. Двух старших сынов в поход снарядил Святослав, Глеба и Давыда. Первый должен был опять на тмутараканский стол сесть, второму предстояло ратному делу поучиться. Не всё же время Давыду книги листать да с дворовыми девками миловаться, рассудил князь. Черниговский стол Святослав оставил на своего третьего сына – Олега, которому вот-вот должно было исполниться семнадцать лет. При Олеге Святослав оставил троих советников надёжных: боярина Веремуда с братом Алком и варяга Регнвальда.
Пешее войско Святослав решил дома оставить, не взял он с собой в поход и повозки, повелев всё необходимое в пути на лошадей навьючить. Намеревался Святослав двигаться через степи скорыми переходами, чтобы внезапно нагрянуть в гости к Ростиславу.
Ранним майским утром, когда роса ещё не высохла и ещё не смолкли соловьи в ольшанике над речкой Стриженью, отворились ворота града Чернигова. Вышла из ворот конная рать и растаяла в рассветной туманной мгле.
На бревенчатой башне детинца стояли Ода, Олег с братом Романом, боярин Веремуд, варяг Регнвальд и саксонский барон Ульрих, на днях приехавший в Чернигов. Барон Ульрих являлся доверенным лицом графа Штаденского Леопольда, отца Оды, это был не первый его приезд в столицу северских земель[56].
Всё случившееся на глазах у барона за последние три дня: приготовления к выступлению войска, суета в княжеском тереме, совещания Святослава с боярами, затем прощальный пир и напутственный молебен – всё это порядком утомило щепетильного немца. К тому же Ульриха уязвило то, что Святослав уделил для беседы с ним каких-то полчаса, а потом и вовсе забыл про него.
«Наконец-то убрался крикливый черниговский князь! – сердито думал барон Ульрих и первым стал спускаться по дубовым ступенькам в тёмное чрево высокой башни. – Не сломать бы здесь шею. Да уж, это не каменный замок графа Леопольда!»
Вслед за бароном Ульрихом последовал Регнвальд отчасти лишь затем, чтобы оказать помощь немецкому послу, если у того возникнут затруднения во мраке глухих стен, на крутых неудобных ступенях. Следом за варягом скрылся в четырёхугольном тёмном люке боярин Веремуд. Было слышно, как поскрипывают дубовые доски лестничных пролётов под его грузным телом.
Покуда конное войско удалялось по дороге от города к холмам, поросшим лесом, стоящие на башне люди не произнесли ни слова. Войско скрылось в тумане, ещё какое-то время виднелись над туманной завесой длинные копья дружинников, но вскоре исчезли и они. Перед взором оставшихся на башне лежала опустевшая дорога, уходившая в туманную даль.