Брак по расчету, или Истинных не выбирают - стр. 24
Да и много ли надо этой простушке? Золотые сережки с бриллиантами да красивое платье. Все женщины падки на драгоценности. И на сладкие речи.
Подобное желание удивило и меня самого. Я отнюдь не считал себя влюбчивым или увлекающимся. Обычно контролировать свои чувства у меня получалось куда лучше.
Впрочем, стоило ли отказывать себе в такой малости? Особенно теперь, когда я вот-вот остепенюсь и стану почтенным мужем. Я хотел провести эту ночь в одной постели с этой прелестной лавочницей и не видел причин себя от этого удержать. Мы с княжной не давали друг другу брачных обетов, мы даже еще не были помолвлены. И ей совершенно не обязательно было знать, по какой причине я остался ночевать в Аньере.
Девушка отвлеклась на другого покупателя, и я почувствовал что-то, весьма похожее на ревность. Я куплю всё, что лежит не ее прилавке, в обмен на ее согласие пообедать со мной. Слишком выгодная сделка, чтобы она могла от нее отказаться.
– Вы что-то выбрали, сударь? – она снова повернулась ко мне.
Я самодовольно улыбнулся и достал из кармана несколько золотых монет.
14. Глава 14
В Аньер я приехала спозаранку – нужно было постараться заполучить палатку не где-нибудь на отшибе, куда покупатели не дойдут, а на хорошем, «хлебном» месте. Прежде, когда бабушка бывала на таких торжищах, распорядитель ярмарки размещал ее особо – ее имя было на слуху, и немало верландцев приезжали сюда именно для того, чтобы купить вышивку мадам Фонтане. Но поскольку она не появлялась на ярмарке уже на протяжении нескольких лет, никто не ждал ее и на этот раз.
– Внучка Элоизы Фонтане? – удивился распорядитель месье Дижон. – Я даже не знал, что у нее есть внучка. Надеюсь, вы привезли то, что сделала именно ваша бабушка? Простите, мадемуазель, возможно, мое недоверие вас обидит, но вы же понимаете, что ваши умения у нас еще не было возможности оценить. Когда кто-нибудь покупает салфетку или скатерть мадам Фонтане, он же платит не только и не столько за красивую вещь, которую можно положить на праздничный стол, но за те невидимые свойства, которыми эти вещи наполнены.
Бабушка предупреждала меня об этом, и я сказала именно то, что мы с ней обговорили накануне.
– Не беспокойтесь, сударь. Большая часть товара, который я сегодня привезла, сделана бабушкиными руками. А то, что вышивала я сама, я положу на прилавок отдельно. И заверяю вас, месье Дижон, у покупателей не будет поводов быть недовольными.
К своим словам я присовокупила еще и несколько монет, и распорядитель отвел мне место в самом центре того ряда, где стояли рукодельницы. Мастерицы из соседних палаток встретили меня приветливо (они торговали пряжей и ткаными половиками и не видели во мне конкурентку), давали мне советы и передавали поклоны бабушке.
И всё-таки поначалу торговля шла не слишком успешна. К моей палатке подходили, хвалили узоры на полотенцах, интересовались ценой. Но стоило им услышать, сколько я просила за свое рукоделье, как большинство из них отходили с изумленным видом. А одна дама не постеснялась высказать мне свое негодование в лицо:
– Как может обычный носовой платок стоить целый верель? Если вы не соблаговолите сбавить цену, вы ничего не продадите.
Я терпеливо пояснила:
– Но это не обычный платок, мадам! Видите, здесь вышита сорока. Эта птица – символ счастливой встречи. И если вы хотите встретиться с кем-то, кого давно искали, но не могли найти, то носите этот платок с собой, и эта встреча непременно состоится.