Брак по расчету, или Истинных не выбирают - стр. 17
Он словно вылил на нее ведро холодной воды. Эви почувствовала дрожь во всём теле, и дрожь эта была вызвана отнюдь не вожделением, а страхом.
– Вот как? – хмыкнул хозяин. – Ну, что же, это прекрасно! Тогда вы найдете тему для беседы, пока я отправлюсь, чтобы переодеться. Еще раз прошу прощения, ваша светлость, за свое вынужденное бегство, – он поцеловал Эви руку и удалился.
А она сидела, опустив голову, не решаясь посмотреть на графа Реверди.
– Вы ничего не хотите мне сказать, мадемуазель? – его слова звучали как набат. – Ну, что же, если не хотите, то я, пожалуй, скажу сам. Я видел княжну Деламар только один раз, но этого вполне достаточно, чтобы понять, что вы – не она. А теперь извольте посмотреть на меня и сказать, кто вы такая и что вы здесь делаете?
– Простите, ваше сиятельство, – Эви всё-таки осмелилась поднять на него взгляд, – я вам сейчас всё объясню. Возможно, вы не поверите мне, но, клянусь, я буду говорить чистую правду!
Рассказывала она путанно, перескакивая с одного на другое, но ей показалось, что граф понял ее. По крайней мере, он не перебивал и не задавал дополнительных вопросов. Но когда она уже в который раз повторила, что изначально приняла поездку в карете за подарок Реми, ее собеседник всё-таки не выдержал:
– А ваш жених был склонен к подобным романтическим жестам прежде?
Она покачала головой – нет, за ним подобного никогда не водилось. Но всегда же хочется верить в лучшее в близком человеке, правда?
– Но не беспокойтесь, ваше сиятельство, я сию же минуту расскажу обо всём герцогине. Не думайте, я собиралась признаться и сама. Конечно, я должна была сделать это еще накануне, но…
Она остановилась, не зная, как объяснить те чувства, что охватили ее вчера, когда она оказалась в этом доме.
– Но вам захотелось хоть ненадолго почувствовать, каково это – быть дамой из высшего общества, – Реверди сам продолжил ее мысль. – Заглянуть, так сказать, за ширму, что отделяет аристократию от простого народа.
Она кивнула – он хорошо ее понял. А потом поднялась.
– Я пойду к ее светлости. Если хотите убедиться, что я не сбегу, вы можете пойти со мной.
Она с трудом сдерживала слёзы. Она не любила врать. Матушка еще в детстве ей говорила – правду, что шило, в мешке не утаишь.
– Вернитесь на место, мадемуазель! – негромкий, но строгий голос графа снова заставил ее вздрогнуть.
Она удивилась, но послушно опустилась на стул.
– Вы хоть понимаете, что с вами будет, если настоящую княжну не найдут? Никто не поверит, что вы оказались здесь случайно.
Теперь Эвелин смотрела на него с ужасом.
– Но я же всё время была в самолете, – пролепетала она. – А когда я вышла из него, то сразу же села в карету.
Реверди усмехнулся:
– Значит, у вас были сообщники, только и всего. И вы специально облили ее светлость, чтобы надеть ее платье.
– Нет, ваше сиятельство! – почти закричала она.
– Тихо-тихо, мадемуазель! – предостерегающе сказал он. – Вы же не хотите взбудоражить весь дом. Нет, лично я вам вполне верю, но…
– О, вы, правда, мне верите? – Эви шмыгнула носом.
– Да, верю, – он кивнул. – Но полиция – дело другое. Служители закона никому не привыкли доверять. Они вынуждены будут вас задержать до тех пор, пока не найдут княжну. А если с ней что-то случилось, боюсь, вы проведете в тюрьме лучшие годы своей жизни. Ну-ну, мадемуазель, слезами делу не поможешь.