Божественная охота - стр. 42
– Заткнись! – вскочив с колен, гневно процедил Лейм.
Отобрав у Элегора кинжал, он с силой вдвинул его в ножны. Зловеще прищуренные глаза принца блеснули неистовым огнем с явственным красным оттенком. – Ты мне друг, Гор, так не заставляй меня ненавидеть тебя, никогда больше не смей оскорблять прекрасную, совершенную женщину, которую я люблю больше жизни.
– Да ты совсем тронулся, – отступив от друга, помотал головой Элегор, и в тоне его сквозила жалость к тяжелобольному.
– Я люблю и счастлив своей любовью, – упрямо возразил Лейм, коснувшись рукой груди. К жилету принца была приколота роза – символ Элии. – Ничто во вселенных не заставит меня отказаться от этого чувства!
– Точно тронулся, – со скорбной злостью констатировал герцог и, развернувшись, чтобы уйти, в сердцах бросил: – Что ж, если ты не желаешь прислушиваться к голосу разума, может, это сделает Элия. Надеюсь, она вправит тебе мозги, раз сумела их так свернуть! И пусть только попробует мне отказать, душу вытрясу!
Не тратя больше времени на разговор с умалишенным, Элегор вновь телепортировался в Лоуленд. Пользуясь привилегией допуска, дарованной ему Леймом и утвержденной Лимбером, бог сразу перенесся в королевский замок, а точнее, чтобы не тратить времени на придворный политес, прямо в покои принцессы Элии. Вот только имени богини возмущенный Элегор произнести был не в силах, и как мысленно, так и вслух именовал ее исключительно «эта стерва» и «леди Ведьма».
Герцог не знал, убрался ли уже проклятый вампир из будуара, но в данный конкретный момент сумасбродному богу было решительно наплевать, в чьем именно обществе пребывает принцесса, он не собирался считаться ни с одним из ее посетителей, будь это хоть Лимбер, хоть Повелитель Межуровнья, а пусть даже и сам Творец. Ворвавшись в будуар, Элегор сердито заорал:
– Леди Ведьма?!
Принцесса, только-только расставшаяся с Энтиором и как раз собиравшаяся к Злату в Межуровнье, чтобы совместными усилиями окончательно обкатать гениальный план развешивания лапши на ушах Верховного маршала Темного Братства, насмешливо улыбнулась и, отняв руки от зеркала, иронично спросила:
– Куда это вы так торопились, герцог? Неужели передумали насчет забав с Энтиором? Вот только его высочество уже успел удалиться… но, полагаю, ради вас он изволит вернуться.
– Да пошел твой братец-извращенец… Чтоб ему клыки и что пониже навсегда отшибло, – ругнулся герцог, борясь с желанием вновь харкнуть на белоснежный ковер, и категорически потребовал: – У меня дело к тебе. Верни Лейму рассудок, стерва!
– Видишь ли, дорогой, – чуть приподняв тонкую бровь, с наставительной мягкостью начала принцесса, мигом сообразив, с чего ее приятель так взбеленился. – Чтобы что-то вернуть, сначала нужно это забрать, а я – могу тебе поклясться – ни рассудка, ни иных метафизических частей личности моего кузена не заимствовала. Мне и своих хватает, иногда даже, если честно, чересчур!
– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю! Хватит насмехаться! – заорал Элегор, горько сожалея о том, что богиня не мужчина, которого можно вызвать на дуэль или просто навешать ему хороших тумаков.
– Элия! Элия! Не слушай его! – перекрывая сердитый вопль герцога, закричал возбужденный и испуганный Лейм, влетая в будуар принцессы.
– Вот видишь, что ты натворила! Совсем сбрендил! Вправь ему мозги, леди Ведьма, или я за себя не отвечаю! Давай, стерва! – наставив на принцессу палец, пуще прежнего взъярился герцог Лиенский, отталкивая принца как неразумное, но капризное дитя, и с досадой бросил ему: – Помолчи пока!