Босс и навоз - стр. 4
Ну, спасибо, сука! Сначала шары разул, а потом залил!
Я наблюдала, как он тянется к очередной стопке, но его пальцы скользят по стеклу, не в силах её ухватить.
– Может, я уже такси вызову? – без особой надежды спросила я.
– А давай! – махнул рукой Николай Васильевич, и я достала телефон из сумочки. – К тебе поедем, детка, или ко мне?
Я чуть не выронила телефон. Вот это поворот.
– Я думаю, вам лучше домой, Николай Васильевич, – сказала я твёрдо, но его рука уже скользнула по моей талии.
– Ты же не бросишь меня одного, сладкая? – он посмотрел на меня мутными глазами, и в них вдруг мелькнуло что-то порочное, возбуждающее.
Чёрт. Нафига он нажрался, гад такой?
Я вздохнула.
– Не брошу.
Такси пахло дешёвой вонючкой и коньячным перегаром Николая Васильевича. Он развалился на заднем сиденье, рядом со мной. Галстука уже нет, рубашка расстёгнута до пупа. Его горячее бедро плотно прижато к моему, а рука, тяжёлая и настырная, уже минут пять ползёт по моему колену, будто пьяный альпинист, пытающийся взобраться на Эверест.
– Ксюнечка… – его шёпот обжёг мне ухо, губы коснулись мочки. – Ты ведь не против?
Я резко отстранилась, ударившись головой о стекло. Водитель такси – парень с выцветшей татуировкой на шее, бросил на нас оценивающий взгляд через зеркало заднего вида, прикидывая, будем мы тут трахаться или нет.
– Николай Васильевич, вы пьяны, – тактично прошипела я, отодвигаясь в угол.
Но он только хрипло рассмеялся и потянулся ко мне снова. Его пальцы вцепились в моё запястье, заставляя кожу гореть.
– А ты… Такая недотрога… Мне это нравится…
Недотрога?
Была бы "дотрога", если бы ты не нажрался, как свинья, – мысленно произнесла я. – Я ещё какая "дотрога"!
Его другая рука скользнула под мою юбку, ладонь обожгла бедро. Сердце застучало так громко, что, казалось, его слышно даже водителю.
– Прекратите немедленно! – я попыталась вырваться, но его хватка стала железной.
– Ой-ой-ой! – скривился Данилов. – Не очень-то и хотелось.
Николай Васильевич нехотя отодвинулся и надулся как индюк. Я с облегчением вздохнула и покосилась на его ширинку, которая стояла колом, словно палатка у озера.
Не очень-то и хотелось? А, по-моему, сейчас штаны у кого-то лопнут?
Хоть подкаты пьяного босса и выглядели нелепо и смешно, мне польстила его эрекция. Значит, он всё же меня хочет?
Домчали мы быстро, потому что Данилов жил в центре города, как и многие богатеи.
Его пентхаус встретил нас холодным блеском мраморного пола и запахом дорогого дерева. Николай Васильевич, всё ещё шатаясь, прислонился к стене, пока я искала выключатель.
Зажёгся свет, и тут он взглянул на меня.
Не так, как начальник на подчинённую. Не так, как пьяный на случайную попутчицу.
Как мужчина на женщину.
Надо было уже сваливать отсюда, но ноги будто приросли к полу.
– Мне домой пора… – каким-то не своим голосом пропищала я, продолжая стоять на месте.
Его пальцы скользнули по моей щеке, обжигая кожу. Я не дышала, пока он притягивал меня к себе.
Его губы нашли мои безошибочно. Несмотря на привкус алкоголя, губы Данилова оказались именно такими, какими я их себе представляла – чувственными, властными, подчиняющими разум и волю.
Я глухо застонала, когда его руки заскользили по моей спине, разогревая кожу даже через ткань платья. Я вцепилась в его рубашку, чувствуя под пальцами твёрдые мышцы груди.