Босиком по пеплу. Книга третья - стр. 50

 Амиран был прав, когда сказал мне, что однажды я пойму: важен лишь настоящий момент.  

— Я надеюсь, эмир…, — с опаской хочет предположить Медина Каттан.

— Не угрожал мне, госпожа Каттан. Моя жизнь, в отличие от жизни Нейтана, всегда была в безопасности рядом с ним, — слегка извиняющимся тоном подмечаю я. 

— Я не держу на тебя зла, Алисия, — перебивает, словно читая мои мысли, Медина. — Ты была очень юна, как и Нейтан. В случившемся между вами именно он должен нести ответственность за свой выбор и решения, как настоящий мужчина.  

— Но именно он был вынужден нести опасную службу. 

— Для него было честью руководить войсками в Зулейре. Я знаю, что для Нейтана нет ничего важнее, чем всецело служить родине и ее правителю, — твердо заявляет Медина.  

— Даже если он его ненавидит? 

— Я думаю, у Нейтана произошла переоценка ценностей, — Медина пристально наблюдает за моей реакцией на ее слова. Пульс моего сердца не меняясь, кричит о моем равнодушии. — Я точно знаю, что он сын своего отца. Сейчас Нейт находится на пути к лучшей версии себя. А твоя сестра обязательно станет главной союзницей в этом путешествии. Не сегодня, и не сейчас, но однажды это случится.

— Красиво сказано, — улыбнувшись, соглашаюсь кивком я. — Материнское чутье так говорит? 

— Непременно. Мактуб. Я верю, что некоторые вещи предначертаны. Как и встреча с родной душой или любимым человеком, — загадочным голосом делится со мной Медина Каттан. 

— Например, дата рождения и смерти? — не знаю, являюсь ли я такой фаталисткой. 

— Я верю, что дату смерти можно изменить, как и многое другое в жизни. Но для этого нужно стать полностью иным человеком. Вырваться…из своей программы. 

— Думаю, вы правы, Медина, — мне уж точно пришлось быстро повзрослеть, чтобы осознать глубину своих чувств к Амирану. — Подождите меня здесь пару минут. Хочется побыть одной и навсегда запомнить, как началась борьба за права женщин в Анмаре, — повернувшись спиной к Медине, я направляюсь ближе к краю зловещей пропасти. Охрана подрывается следом за мной. Оглянувшись, я останавливаю их жестом руки. 

— Я помню о правилах безопасности, — сдержанно обращаюсь к старшему по смене. 

Наверное, никому не нужно объяснять, что некоторые моменты хочется пережить без дотошных взглядов секьюрити. Побыть наедине со своими мыслями, планами и идеями для будущих проектов. Это центр — только первый шаг, но будут и другие. 

Через несколько дней здесь воздвигнут высокий забор, оснащенный специальной защитой для гостей центра, а сейчас достаточно пары шагов, что сорваться вниз. Мое сердце наполняется жгучим гневом, когда, прикрыв глаза, я представляю, сколько несчастных девушек после изуверских пыток обрели свой последний приют в быстрой извилистой реке, шум которой перекрывает все остальные звуки. С горечью и болью я понимаю, что бурление реки внизу — последнее, что слышали все погибшие здесь невинные жертвы своих отцов и мужей.

Чувство несправедливости накрывает меня с головой. В груди клокочет злость. Я видела, что мир может быть совсем другим, но вовсе не идеальным, нет. Мир, где женщина не блеклая тень мужчины, она и сама может сиять.... И я знаю, что Амиран тоже видел этот мир. 

Сможет ли он изменить наш? Позволит ли мне помочь? Сердце подсказывает, что да, и я верю ему.