Босая для сурового - стр. 32

Всего лишь на миг, на минуту представить, что тигр меня также касаться будет, как ее. Как бы это было, если бы он тоже лег на меня, и…Стоп! Даже думать не буду!

Переворачиваюсь на другой бок. В животе от этих мыслей что-то сильно тянет, и я уже не уверена, что это связано с днями этими проклятыми. Да что ж такое.

Я сплю почти весь день, так и не выходя больше из своей комнаты. Есть конечно, жутко хочется, однако не так, чтобы критично. Да и помню я прекрасно реакцию Лизы этой придурошной на мой пир вчерашний на кухне. Чуть ли не подавилась от нее, ей Богу. Жалко ей еды, видите ли для меня. Да и насрать. Перебьюсь как-то. Не впервые.

На часах уже одиннадцать ночи пробивает, и я уже спать укладываюсь, когда дверь моей спальни с грохотом открывается, заставляя меня тут же подскочить на матраце. На пороге Арбатов стоит. Собственной персоной. Он входит без стука, смело и решительно, а я нервничать начинаю.

Чего он хочет от меня так поздно? По комнате тут же его запах разливается. Сильный, мужской аромат кедрового парфюма, и я невольно втягиваю его полной грудью. Он нравится мне, очень сильно, хоть я в этом не признаюсь даже сама себе.

Подбираю ноги под себя. Мне не нравится его пристальный строгий взгляд, сканирующий меня до костей.

— Эй, вы чего?

Арбатов так быстро подходит ко мне, что в груди аж холодеет от его напора. Невольно назад отодвигаюсь.

— Я не видел тебя весь день. Что такое, зверушка, ребра болят?

— Нет. Я просто…полежать захотела. И я вам никакая не зверушка! У меня имя есть!

Одеяло лишь сильнее натягиваю, пытаясь закрыться от него, но куда там. Арбатов быстро взглядом меня окидывает, после чего в одну секунду прямо возле меня оказывается, и отбрасывает одним махом мое одеяло, которым я до подбородка укрывалась.

По коже сразу же стая мурашек проносится. Мне холодно, а еще как-то щекотно даже от того, что мужчина меня видит. Быстро подползаю к изголовью кровати, натягивая футболку длинную ниже на ноги, колени свои закрывая. Под ней две пары трусов. На всякий случай.

Руки невольно прижимаю к ноющему животу, но убранное одеяло заставляет быстро убрать их, и это не остается незамеченным. Всеволод смотрит на меня в упор, а мне под землю хочется провалиться от взгляда этого его хищного.

— В чем дело, ты заболела?

— Нет.

— Еще раз соврешь, выпорю.

— Это не болезнь.

Выдавливаю из себя еле-еле, пальцами перебирая край футболки. Господи, ну почему все так сложно?

— Какого хрена тогда ты лежишь тут пластом весь день с видом умирающего?

— Нормально со мной все. Просто встать не могу.

— Причина?

Молчу, не могу выдавить и слова. Стыдно. Только перед Всеволодом такое со мной. Как придурошная становлюсь, ей Богу. Тигр смотрит прямо на меня. В его глазах огонь опасный разгорается. Он теряет терпение.

— Причина.

Более вкрадчиво, низко, и я больше не выдерживаю этого напора. Хочет знать, ладно, не проблема.

— У меня месячные начались, ясно?! А прокладок нет. И купить не на что.

И живот еще болит у меня, сильно.

Выпаливаю на одном дыхании, руками к животу прикасаясь. Всеволод Генрихович же чуть ли не давится от этого моего признания. Пауза в воздухе повисает неловкая, я прямо чувствую этот заряд электричества между нами. Снова не то сказала. Опять двадцать пять.

— Весь день прошел уже. Почему не пришла ко мне, не сказала?