Большие проблемы маленькой блондинки - стр. 21
Удобного могли убить партнеры по бизнесу. Это ведь сейчас в порядке вещей – убить, когда не хочется ни с кем делиться, так ведь?..
Мог убить кто-нибудь из давних друзей, которых из благих побуждений и припертый к стенке властями Удобнов помог отправить за решетку.
Могла мстить жена за многочисленные измены. Мог мстить муж той женщины, которая сейчас буквально превратилась в мумию, судорожно стиснув на груди обгорелые останки рук. Если она, конечно, была замужем. Но если даже и не замужем, у нее мог быть, к примеру, дружок.
Масютин вздохнул с глубокой печалью.
Короче, поле деятельности без линии горизонта. Только успевай качать версии и отрабатывать их потом…
– Смотрите, какая интересная штучка! – вдруг радостно воскликнул эксперт и засветился, словно майское солнышко, рассматривая найденную им штучку. – Глянь, Женек, преинтересная штуковина! Кажется, даже с гравировкой. Какая красота! Какая удача! Вам, парни, не придется даже париться, устанавливая личность потерпевшей. Кулончик-то у нее аккурат на шейке был. Вовочка над ним поколдует и, возможно, имечко с фамилией вам и преподнесет на тарелочке с голубой каемочкой. Ох что с вас со всех за это будет!..
Эксперта, балагура и весельчака Вову Жимина обожали все без исключения. Даже брезгливая не в меру Наташа Ростова – старший следователь убойного отдела, и та могла смело взять из его рук кусок пирога и, не поморщившись, доесть за ним. Маленький, кругленький, с вечно веселыми глазами и хорошим настроением, Вова Жимин любил повторять:
– Не цените вы жизни, братва! Ой не цените! Как бы нагляделись на изнанку-то ее в том объеме, в котором я на нее любуюсь, так заценили бы, да…
И вот сейчас Жимин держал в пинцете что-то отдаленно напоминающее тоненькую веревочку. Но это была не веревочка, уцелела бы она в огне, как же. Это была цепочка, золотая, по всей видимости, поскольку почти не пострадала. А на цепочке болтался закоптившийся изрядно неправильной формы кругляшок, кулон, стало быть.
Ему бы радоваться, Женьке-то Масютину, – вещественное доказательство, как-никак, да какое, а он побледнел. Побледнел и словно к обгоревшему полу прирос. То, о чем он подумал, то, что молниеносно родил его исстрадавшийся без Светки мозг, ему страшно не понравилось. Назовите это предчувствием, прозрением или еще какой-нибудь чертовщиной, но Масютин смотрел, вытаращив глаза, на закоптившуюся безделушку и не в силах был сдвинуться с места.
– Глянь-ка, Женечка, какая затейливая игрушечка. – Вова на коротких ножках подкатился к Масютину колобком и сунул ему под нос пинцет с извивающимся металлическим шнурком. – Смотри, я-то думал, что это медальон в виде обычного круга, а это…
– А это медальон в виде солнца. Круглого солнца в ореоле лучей. – И как он выговорить-то сумел, не рухнув в обморок и не заорав во всю мощь своих легких. Выговорить, взять из рук Вовы пинцет с цепочкой и отойти со всем этим добром к окну.
– Ну да, ты прав, Женечка. – Жимин семенил за ним следом, впившись взглядом в безделушку. – И в самом деле, будто солнце и лучи от него.
Свет…
Света, Светланка, Светуля…
Это для нее по его заказу изготовили этот кулон. Для нее и только для нее, ни для кого больше. Второго такого не было и быть не могло, так утверждал ювелир. Пускай недорогая штучка, но затейливая. И гравировка там имелась с ее именем и фамилией и романтической припиской о лучах света, в которых он…