Большие надежды - стр. 21
Тяжело сглатываю, чувствуя, как эти слова грузом ложатся мне на плечи. Теперь все серьезно. Все по-настоящему.
– Раз вы подали резюме в Уайтстоун и получили работу, то наверняка знаете, чем будете заниматься. На всякий случай напомню: в первый год интернатуры к вам будут присматриваться. Напортачите – вам вынесут предупреждение. После третьего предупреждения ваша работа в этой больнице будет окончена.
Мэйси нервно сжимает руки, Митч выглядит серьезным и задумчивым, Сьерра… непохоже, что происходящее ей интересно. Не знаю, что испытывают остальные, но меня от слов доктора Брукса пробирает до мозга костей.
– Когда закончится небольшой ознакомительный период, вы будете работать в разных отделениях, хотя, конечно, со временем станете чаще получать распределения в соответствии со специализацией. Однако мы не хотим, чтобы вы сосредотачивались на чем-то одном. Поэтому вам предстоит работать в отделении кардиохирургии, торакальной хирургии, хирургии внутренних органов, отделениях неотложной помощи и травматологии, а также – со временем – и в других отделениях. Иногда по собственному выбору, но чаще – по назначению. Помимо этого, в течение первого года каждому из вас предстоит пройти шесть дежурств в скорой помощи. Я буду помогать вам по мере сил и возможностей. Обратите внимание, что в конце года эти выезды должны быть задокументированы, подписаны и подшиты к вашему делу. Мы понимаем, что это необычно, но хотим, чтобы вы получили как можно больше опыта. В Уайтстоун мы уже много лет практикуем такую систему в интернатуре, и она хорошо себя зарекомендовала. – По комнате проходит волна бормотания, и доктор Брукс добавляет: – Есть причина, по которой мы берем так мало интернов. Вы станете лучшими хирургами в стране, если успешно окончите…
– Тук-тук, – перебивает кто-то и, постучав по дверному косяку, заходит внутрь. Голос кажется мне смутно знакомым, и через мгновение я узнаю того, кто подходит к моему наставнику.
– Черт, – слетает у меня с губ.
Чувствую на себе любопытный взгляд Сьерры.
– Что? Неужто бывший любовник?
– Хуже, – растерянно отвечаю я. Почему мне так не везет?
– Что, Брукс, пугаешь ребятишек скучными речами?
Знакомая усмешка. Черт, черт, черт…
Доктор Брукс тяжело вздыхает.
– Что ты здесь делаешь? – спрашивает он ровным голосом.
– Я возвращался из неотложки – бурное утро, все дела. Услышал из коридора твой чудесный голос и решил заглянуть. В конце концов, раньше за детишками присматривал Питерс, и это твой первый раз…
Пропустив ироничное замечание мимо ушей, доктор Брукс указывает на коллегу и представляет его нам:
– Знакомьтесь, доктор Йен Райс из отделения торакальной хирургии. С прискорбием сообщаю, что с сегодняшнего дня вы будете проводить с ним много времени.
– Я тоже тебя люблю, – с ухмылкой отзывается тот и оглядывается.
Мелкими шажками продвигаюсь к Митчу, чтобы спрятаться у него за спиной, но не успеваю. Да и потом, сложно затеряться на фоне остальных, когда «остальных» так мало.
Значит, его зовут Йен Райс. Отлично. Просто замечательно. А я наивно надеялась, что больше никогда его не увижу…
Наши взгляды встречаются. Йен, узнав меня, скрещивает руки на груди и расплывается в такой широкой улыбке, что, кажется, сейчас треснет. Я мечтаю провалиться сквозь землю – Йен не отводит взгляда, и все начинают это замечать.