Бокал тумана. Кто убил доктора Чехова - стр. 9
Ибо местные термальные воды никак туберкулёз не лечили – здесь стоял римский гарнизон и в термах излечивались раненые легионеры.
Приносили жертвоприношение вот на этом алтаре галльской богине лесов и рек Абнобе, смешавшейся с римской Дианой, не забыв бога источников Фонта и в тёплых водах зализывали свои колото-резаные от галльских варварских копий и мечей боевые раны, а вовсе никакой не туберкулёз.
Как и сегодня в этом городке никто лёгочников не лечит – это спа-курорт.
А туберкулёзников «курортный комитет» решил перевести в близлежащую деревушку Обервайлер, в только что открывшийся специальный санаторий «Вилла Пауль».
Но там нет Schwoererа.
Да и охота ведущей актрисе МХАТа Книппер-Чеховой ехать в эту деревню Обервайлер, население которой даже на 31 декабря 2010 года составляло всего 134 человека.
Лев Рабенек:
– «… я видел, что он часто очень кашлял и отплевывал мокроту в небольшую синюю, закрывающуюся наглухо, плевательницу, которую постоянно носил с собой в кармане своего пиджака».
Почему в плевательницу?
В парках Badenweilerа, пока ещё стоят таблички – «Плевать запрещено».
Это чтобы такие, как Чехов, не плевались.
Мокрота считалась заразной.
Пыль, поднятая с песчаных дорожек, могла заразить здоровых бюргеров.
Недавно изобретённая плевательница была ярко синего стекла и называлась «синий Генрих».
Синий – цвет туберкулёза, цвет бацилл, цвет опасности.
Бюргеры боялись бацилл.
Бюргеры боялись заразиться.
От Чехова.
– «А мне, Дуся, всё время казалось, что эти немцы, в конце концов, меня поколотят».
Поколотят, не поколотят, но бюргеры жалуются.
И Чехова гонят.
Гонят, как прокажённого.
Гонит владелец «Rёmerbadа» г-н Ёнер.
Лев Рабенек:
– «… администрация первой гостиницы, где остановилась семья Чеховых по приезде в Баденвайлер, сочла необходимым отказать им в дальнейшем пребывании – по причине того, что нахождение такого тяжёлого больного в гостинице могло отпугнуть других гостей».
Гонят из «Рёмербада»,
Гонят с Villa Friederike.
Гонят из номера «Sommerа» на первом этаже, гонят из общей столовой.
Вчера, в понедельник, Чехов спустился на последний свой ужин.
Обедать и ужинать Чеховы теперь будут только в номере.
Обратите внимание на курортную карту Чехова – она заканчивается 29 июня – немцы стиль не меняли: их старый, это наш новый.
Бюргеры гонят Чехова.
И им плевать, что он великий русский писатель, что в Германии, на тот момент, уже 45 его публикаций – он заразный.
Чехова гонят, как пса.
Жара, травля, потные пивные бюргеры, липучий студентик.
И жена-актриса, которая любит всеобщее внимание.
Проницательный доктор Schwoerer, который никак не поймёт, что Чехов умирает.
Что осталось Чехову?
Туберкулёз, больное сердце, одышка, расстройство желудка, через три дня бокал шампанского и вагон для устриц.
Но будет и ещё кое-что поунизительнее…
ПОСЛЕДНИЙ НОМЕР
Всё ещё вторник, 29 (12) июня.
Они переехали вот в этот номер с балконом, на котором, якобы тоже любил сидеть Чехов.
Но и здесь, как видим на фото, солнца в окна не меньше. Если не больше.
Книппер-Чехова:
– «Антон Павлович лёг…»
Антон Павлович не лёг.
Антон Павлович слёг.
И больше он не встанет.
Вот с этой кровати у стены.
Книппер-Чехова:
– «Антон Павлович лёг, просил меня написать в Берлин, в банк, чтобы выслали нам остающиеся там деньги.
И когда я села писать, он вдруг сказал: