Бог всегда путешествует инкогнито - стр. 18
Вот тебе конкретный пример: представь себе разговор двух незнакомых людей на улице. Один другого незаслуженно в чем-то упрекнул. Если в арсенале другого достаточно аргументов, он сумеет убедить собеседника в неправоте, сведет критику на юмор или задаст несколько неудобных вопросов, чтобы заставить противника доказать справедливость его позиции. Он сумеет поставить себя на место другого, понять, откуда взялось недовольство, и либо сможет его переубедить, сохранив добрые отношения, либо не станет обращать внимания и пойдет дальше своей дорогой. В общем, если он способен все это проделать, значит в момент, когда он услышит обидные слова, у него будет множество вариантов ответа, и высока вероятность того, что он выберет именно тот, который в данной ситуации соответствует его интересам и принесет наибольшую пользу. А теперь представь себе, что обидели человека, который ничего такого не умеет. Тогда не исключено, что мозг его выберет либо драку, либо униженное подчинение. И при этом не забывай, что во всех случаях мозг сделает наилучший выбор.
– То есть вы хотите сказать, что я в какой-то мере ограниченный человек?
– Скажем так, что в особых случаях, когда события развиваются не так, как ты хотел, твой выбор небогат и у тебя есть тенденция выбирать роль жертвы.
– Хорошо, предположим, что это верно. И какой же мне с этого профит?
– Насколько я понял вчера, тебе нравится, когда тебя считают человеком, старающимся для других, и ты надеешься, что взамен другие оценят твои «жертвы». И потом, ты любишь вызвать к себе жалость и таким образом завоевать симпатии. Между нами, это вранье: все исследования показывают, что наибольшие симпатии привлекают к себе те, кто живет согласно собственному выбору. И все твои стенания производят впечатление только на тебя самого.
– И тем не менее объективно, именно объективно на тот момент у меня в жизни было меньше шансов, чем у остальных. Начать с моего окружения в детстве. Прошу прощения, конечно, но гораздо легче быть счастливым, когда родишься в зажиточной семье, где все есть.
– Да брось ты! Глупости все это…
– Вовсе нет. Любой социолог скажет вам, что дети, выросшие в зажиточных семьях, имеют больше шансов получить высшее образование, чем выходцы из среды со скромным достатком. И следовательно, у них больше возможностей обучиться престижной профессии.
– Но это не имеет ничего общего со счастьем! Можно быть несчастным инженером и вполне счастливым рабочим. Напомню тебе, что ты благополучный кадровый служащий… Несправедливость начинается с той любви и воспитания, которое дети получают от родителей, пекущихся об их будущем счастье. Согласен, здесь бывают неблагополучные дети. Но к социальной среде это не относится. Необязательно быть богатым, чтобы любить своего ребенка и умело дозировать применение силы в воспитании. Посмотри вокруг себя.
– Но в любом случае вы не можете утверждать в этой связи, что у меня были шансы: ведь я рос безотцовщиной!
– Да, но тем не менее ты вырос, и пора уже перестать жаловаться на судьбу и оплакивать свою участь.
«Мерседес» свернул на бульвар Мальзерб и доехал до поворота на Батиньоль. Меня разозлили все эти разглагольствования.
– Алан…
– Что?
– Счастливых жертв не бывает. Это ты понимаешь? Не бывает.
Он немного помолчал, наверное, хотел, чтобы его слова до меня дошли. Слова ранили мне сердце, как маленькая острая стрела, а вот молчание было как нож в рану.