Боевой вестник - стр. 29

– Упраздни тогда и меня, наивный легковерный дурак! – воскликнул он тогда в сердцах.

– Ты забываешься, волчья твоя душа! – рявкнул в ответ король.

– Отчего бы мне не назвать дураком короля, который думает, будто никто в этом мире не желает его смерти? – продолжал Вэйлорд. – Даже боги когда-то передрались!

В итоге Хлодвиг согласился оставить при себе пробников пищи, пообещав тем не менее врезать Нэйросу по уху, если тот снова назовет его дураком. На это Нэйрос ответил, что способность короля дать по уху говорит о том, что король еще жив, а это все, что ему нужно. А потом добавил, что ежели король его ударит, то и он королю всыплет, как в старые добрые времена. На том и порешили.

Раздраженный король, раскачиваясь с пяток на носки у окна и глядя на закат, не выдержал и подошел к столу.

– Долго еще, черт вас дери? – проворчал он, взяв серебряную тарелку с оливками.

– Еще два блюда и три напитка, государь, – кивнул пожилой стольник, бывший на этой должности еще при Дэсмонде. – А потом надо выждать четверть часа и убедиться, что пробники живы.

Хлодвиг отправил в рот оливку и уставился на троицу пробников.

– По их виду можно сказать, что они с неделю как померли. В чем дело, любезные?

– Ваше величество, они объелись. Сегодня много блюд.

– Ну, званый обед по случаю намечавшейся помолвки моей дочери с лордом Хайдамаром не состоялся. – Король пожал могучими плечами, поедая очередную оливку. – Не пропадать же всему тому добру, что приготовили.

– Простите, государь, но вы ведь все это не съедите.

– Да что ты? Ну конечно, не съем. Сегодня с нами ужинает сир Вэйлорд. А после нашей трапезы позовешь сюда прислугу.

– Но это королевская трапезная, ваше величество! – запротестовал стольник.

– Ну, они же не гадить здесь будут, черт тебя дери! Или я заставлю тебя все это слопать и тем трем мясным бочонкам тоже велю присоединиться!

Пробники действительно были толсты. Даже чрезмерно, все как один. Наверное, в ближайшее время следует отправить их на заслуженный отдых и поискать других, помоложе, еще не превратившихся в ходячий монумент пороку чревоугодия.

Окинув всех недовольным взглядом, король вернулся к большому арочному окну и снова устремил взор на Слезную бухту. Отправив в рот еще одну оливку, стал тихо напевать:

– Я пришел, государь, – послышался голос за левым плечом.

Нэйрос появился, как это он умел, совершенно неожиданно и беззвучно. А еще пахнуло крепким вином.

– Опаздываешь, волчья душа. – Король обернулся.

– Прости. Князья. – Нэй пожал плечами. Доспехи он снял и был сейчас в черной рубахе, с поясом из кожи пеших драконов, с кинжалом в ножнах.

– Что за вид у тебя, словно у разбойника?

– Жарко и душно, государь.

– Допустим. Но отчего так вином разит? Ты пьян, что ли?

– Хлодвиг, помилуй, когда ты меня пьяным видел?

– Видел, представь. Ты просто не помнишь. И ты не ответил, Нэй. Почему так разит вином?

– Ну, отвел я скифариев на кухню. Они принялись поварам объяснять, что предпочитают к столу. Учить новым рецептам. Их Добромеч даже сам взялся шинковать и варить. А потом этот… Вострогор который, увидал в углу бочку старого доброго вина. И тут началось…

– Пострадавших нет? – Король ухмыльнулся и поднял левую бровь.