Body-Бог, или Месть неандертальца - стр. 12

как бы что-то вспомнив и сообразив, трёт голову руками,

начинает говорить медленно, подбирая слова.)

Насчёт яиц, как понимаю прокурора я,

Это, конечно, образ, Отче, шуточки, умора,

Чтобы усваивалось легче.

Попробую ответить поточнее…

(Люцифер довольно улыбается. Иаков, вдохновившись).

 О, правосудия несокрушимый пень,

Услыши вопль Иакова,

Под сатанинскую попавшего ступень!

В компании тузов клятой

Я первым был с конца слугой.

Ну, вроде как при губернаторе евреем.

Скажи, не должен ли лакей,

Без лишних умственных затей,

Себе, презренному, не на халяву и не в дар –

За непосильные труды!!! –

Начислить скромный гонорар?!

ЛЮЦИФЕР.

Конкретней, подсудимый!

Скажите, вы до преступления

Сношались с потерпевшим Святогоровым?

То есть, сносились, сообщались, входили в связь с лицом,

Коего херили права?

  Должны мы, к сожаленью, выбирать слова…

ИАКОВ(выходит к свидетельской трибуне, смотрит в глаза Боди-Богу,

напряжённо и медленно рассказывает).

…Совок-старшой, когда одрях,

На выборных мотался должностях.

Любил чайку попить в гостях,

Советский прославлял свинушник,

Идейностью бахвалился бэушной.

На слётах пионэрских

Гундел о подвигах и перегибах зверских,

О детстве всхлипывал

С игрушками из липы…

Я больше к сыну-Рашке чалился.

А Рашка-сын горбатился отчаянно.

Сновал в спецухе по стране

(Любил мужик пошлёндать налегке!).

Сыт. Пьян. Нос в табаке.

Оформлен был на ставке гегемона.

(Тогда ещё не знали,

Что гегемоном должен быть ОМОН!)

Под газ трубу в Германию тянул,

Афганским моджахедам

В составе «батальона мусульманского»

Салазки гнул,

Мостил железку на Амуре.

Романтик и охотник до романсов,

Он там срубил хорошие авансы.

Ломил по совместительству

Механизатором и сталеваром

(Когда – за деньги, чаще – даром),

«Товарисчей» обслуживал кагал:

Садовником, шофером и на кухне вкалывал,

Картофель кучил, розы подстригал,

По разрешенью набольших,

В свободные часы стихи о Родине слагал

И в «Современнике» их тискал.

Бывало, и отца ругал (в подпитии ярился),

Проспавшись, с батькою мирился.

Коньяк за шишкарями допивал,

С доски почета не слезал,

Сожительствовал по-граждански с бабой,

Настасьей-полюбовницей,

Бабёшку баловал.

Не думал о своём наследии,

Не разумел, что за него, за Рашку,

Не будь он прост, и собери бумажки,

Пойдет любая сеньорита юная,

Не говоря о дряхлой леди,

Которой до смертинки две пердинки.

Любил принять почтенного отца,

Помыться вместе в коммунальной бане.

Жил Рашка в засыпном пристрое.

(Отец не мог сто лет в хрущёвку или в брежневку

Любимого сынка пристроить!)

Коммунистическую Рашка

Любил послушать занимательную сказку.

Совок о забугорных кознях плёл натурально,

О тамошнем житье худом рациональном,

О том, что за морем линчуют негров

(Врать был Совок здоров!),

Трындел о космосе, о повороте рек сибирских,

О прочей хрени сущей.

И редко лясил-трясил о насущном…

ПОДОЗРЕНИЯ СУДЬИ

БОДИ-БОГ(недовольно).

Запутался Я с русами, похоже.

Совок и Рашка – не одно и то же?

ИАКОВ (назидательно).

Совок и Рашка, Отче, соотносятся,

Как род и вид, как общее и частное:

Пастух и свинопас, подстилка и матрас,

Ударный инструмент и тулумбас,

Сопрано и профундо-бас…

ИСИДА.

Скорей, свобода и УДО…

ИАКОВ(глубокомысленно).

Рашка, Совок – словарь раба и хама,

Язычника из степи.

БОДИ-БОГ.

Так вы хам что ли, уважаемый?

ИАКОВ.

Ну, что вы, Отче! Я? Нимало!

Так, может, мало-мало…

(Иаков смотрит на Исиду. Исида согласно кивает.)