Блеск и ярость северных алмазов - стр. 17

– Приветствую вас, господа. Не помешаю?

– Я тебя завтра ждал, – промямлил Баранов. У всех остальных на устах повисли растерянные улыбки. Кроме Жогина. У того словно бы приклеилась к лицу желтая карнавальная маска с плотно сжатыми губами. Такой цвет выработался от долгого пристрастия к кокаину. Это было Ясеневу тоже известно.

– Ларингит прошел, лучше стало. Решил: чего оттягивать?

– Ты бы хоть позвонил, мы тут по срочному делу.

– Да я уже догадался. Но оно, скорее всего, и меня касается. Как всё, что связано с «Архангельской алмазоносной провинцией». Так что уж, извините, подвиньтесь.

Обменявшись со всеми присутствующими рукопожатием, Ясенев бесцеремонно уселся за коньячно-лимонный стол.

– Продолжайте, господа, продолжайте. На чем мы остановились?

– Текучка! – развел руками Баранов.

Губернатор поднялся из-за стола:

– Да мы как бы уже и закончили.

Мэр взглянул на часы:

– Да, пора.

– Пора руководить городом и областью, – усмехнулся Ясенев и, широко улыбаясь, обратился к заморскому гостю в этой архангельской опере: – А что здесь делают наши добрые дебирсовские друзья?

Кларк хорошо владел русским языком и имел частые контакты с Ясеневым в Якутске и в Москве. Встречались и в Лондоне. Знал, что с ним лучше не темнить и ответил шуткой:

– Я, Алекс, намерен прибрать к рукам весь «Севералмаз», как это у вас говорят, с потрохами.

Все натужно засмеялись. Опять же, кроме Жогина. Он не спускал взгляд с Ясенева, буквально сверлил в нем дырки. А вот пальцы все время двигались, не могли оставаться в неподвижном состоянии. Как лапки у паука.

– Я, Раймонд, подкину тебе еще пару пословиц. У нас в народе говорят: «Собаку съели, хвостом подавились». «Рука руку моет, да обе свербят». А еще: «На чужой каравай рот не разевай». Но это хорошее дело, Бог в помощь. А то ведь прогорят, черти. Будет хоть какая-то польза девушкам с бриллиантами.

Кларк вытащил блокнот:

– Постой, дай записать в мой словарик. Повтори пословицы.

– Пиши. Диктую по слогам.

Подождав, пока управляющий запишет, Ясенев добавил:

– «Шито-крыто, а узелок-то тут».

– Какой узелок? – встрепенулся Баранов.

– Да это пословица, Гриша, специально для нашего заморского гостя, не дергайся. «Чья бы корова мычала, а твоя молчала». Пишешь?

– Пишу, – кивнул Кларк.

– А еще, Раймонд, у нас, православных, есть такое правило от оптинских старцев. Где, на каком месте тебя Господь застанет, когда подойдет срок, там и приберет к рукам. Потому молиться надо чаще. А иначе, если застукает в скверной музыке – прямиком в ад. – Глядя на вытянувшиеся лица, он засмеялся: – Да шучу я, шучу.

Баранов вяло подтвердил:

– Он шутит.

Даже губернатор Ефимчук тупо повторил, специально для Кларка:

– Это шутка.

Не хватало еще и мэру сказать то же самое.

– Вовсе нет, – усмехнулся Ясенев. – Это правило. Советую и его записать в свой талмуд-поминальник. Ну, на посошок?

– Пить расхотелось, – произнес Жогин. Он тоже встал.

– А чего так? – спросил Ясенев. Ответил губернатор:

– Вы, Александр Петрович, умеете испортить людям настроение.

– А у меня, Александр Анатольевич, работа такая. Не смешить людей, а тревожить. Я к вам завтра заеду. Есть вопросы по местному агропромышленному объединению Назарьево, которое включено в число акционеров «Согласия». И к Комитету по управлению госимуществом Архангельской области. На ту же тему «алмазных акционеров». Ну и так, мелочи жизни, в разделе «Разное».