Бледные - стр. 22

– Славик… – поморщился я, надеясь, что Макс не обратит внимания на грубость. Однако тот махнул рукой и кивнул, веля Розанову продолжать.

– А что? – искренне удивился тот. – Да, есть таланты и среди самоучек. Но им нужна твердая рука человека, для которого музыка – вся жизнь. А помощь я предлагаю совершенно искренне.

– Искренне верю, – беззлобно поддел его Макс. – Думаю, мы еще вернемся к этому разговору. А сейчас советую вам выдохнуть, налить в бокалы вина и насладиться чарующей ночью. Скоро, совсем скоро небо заалеет и ночь кончится. Уйдет прохлада и явится зной. А с ним уйдем в тень и мы.

– Поэтично, – буркнул я. Макс шутливо поклонился и, подмигнув улыбающемуся Славику, отправился вглубь гостиной, где Пью мучил гитару, выводя не слишком стройную версию «Осени» от ДДТ.

Раннее августовское утро по-своему прекрасно. Прекрасно тем, что нет зноя, нет людей, нет шума. Только тишина и редкий ветерок, шелестящий в листве деревьев. Прекрасно, что ты можешь спокойно идти по бульвару и не бояться перепивших гопарей, которым всласть хоть до кого-нибудь доебаться. Прекрасно, что можно просто идти вперед и молчать.

Зевающего Славика я довел до подъезда и, попрощавшись с ним, перешел дорогу и медленно пошел к своему дому, надеясь, что Гоша уже ушел и мне не придется куковать у подъезда лишние два часа. Но ждать все равно пришлось, так как крохотная красная нитка, которую я приклеил между дверным косяком и дверью была нетронута, значит, из квартиры еще никто не выходил. Вздохнув, я спустился по ступенькам вниз и, толкнув деревянную дверь подъезда, вышел на улицу. Затем, чуть подумав, уселся на лавочку в тени сирени и оглушительно зевнул. С непривычки до одури хотелось спать, голова все еще была тяжелой, да и послевкусие от пары бокалов вина приятным тоже не назовешь. Конечно, всегда можно прикорнуть на подоконнике в подъезде, но стоило вспомнить ехидную рожу Гоши, который не упустит случая покуражиться, когда будет спускаться, как желание пропадало напрочь.

– От он, – зевнув, пробасил Гоша, выходя из подъезда. Он колко усмехнулся и помотал головой, прогоняя остатки сна. – Чо, снова полночи тут сидел?

– Нет, – тихо ответил я.

– Ну, мамка у тебя – это нешто, – он противно почмокал слюнявыми губами и почесал пятерней пах. – И чо батя твой откинуться надумал? Такую женщину бросать – преступление.

– Не знаю, – поддерживать разговор не хотелось, но я понимал, что Гоше надо поиздеваться. К счастью, он, видимо, куда-то торопился, поэтому просто махнул рукой и, закурив, вразвалочку пошел по дороге на остановку. Вздохнув, я достал ключи и отправился к подъезду. Сейчас хотелось просто добраться до кровати и хоть немного поспать. Тусовка у готов, кажется, высосала у меня все силы.

– Ну-ка, сюда иди, – услышав недовольный голос мамы, я по привычке вжал голову в плечи, бросил ключи на шкафчик и вышел из прихожей. Мама сидела на кухне. В халате и с непременной сигаретой в руках. В квартире ощутимо пахло перегаром и сексом. Подойдя ближе, я остановился в трех шагах от нее и молча кивнул. – Где шлялся?

– У Славы ночевал, – соврал я. Мама сразу почуяла ложь и зло улыбнулась. От этой улыбки мне стало не по себе. Ей просто нужен был повод, чтобы хоть до чего-нибудь доебаться. А если ищешь, то всегда найдешь. Так получилось и в этот раз.