Блабериды-2 - стр. 68
Мы забрались на фонтанный парапет, сняли сандалии и сунули ноги под струи, чтобы смыть остатки песка. Ледяная вода казалась колючей.
Потом мы отправились на поиски мороженого. На красных шортах Кита проступили мокрые следы, похожие на птицу. Я нашёл лоток с леденцами, но Кит упёрся и сказал, что будет только мороженое.
– Томатное есть. Будете брать? – высунулась из киоска голова страшной рыжей женщины, и нам совсем расхотелось томатного.
Мы побежали дальше.
– Томатное для стариков, – рассуждал Кит. – Дед Захар его любит.
– Он всё любит. Он даже грибы ест. И селёдку с костями.
В старом парке мы покачались на скрипучих качелях, а потом прыгали на заброшенной эстраде, которая показалась мне знакомой.
– У тебя бывает такое, словно это с тобой уже было? – спросил я.
– Бывает. Дед Захар говорит, это потому что ты когда-то уже жил.
Мы пошли к выходу по короткой дороге через кусты и наткнулись на кирпичную будку, у которой не было стены. Внутри оказался чёрный провал. Здесь летало много мух. Они так гудели, что Кит подумал, будто внизу оголённый провод.
– Провода всегда так гудят, – уверял он.
Мы постояли перед провалом, глядя на огромных зелёных мух, красивых и отвратительных одновременно.
– Слабо туда спуститься? – спросил Кит.
– Сам прыгай. Раз мухи, значит, там дерьмо.
Из провала веяло холодом.
– Никакого дерьма там нет. Там подземелье, – настаивал Кит.
– Врёшь ты всё.
– Спустись сам.
– Не хочу. Откуда ты знаешь?
– Я там уже был.
– Вот врун! – я толкнул его и пошёл дальше.
Он обогнал меня и помчался через кусты, крича:
– Бежим к выходу!
Мы выскочили на пустынную детскую площадку со сломанными горками и облезлыми каменными скульптурами. В центре стоял Буратино, раскинув руки и глядя на нас единственным глазом. Из его сломанного носа торчал металлический каркас. На стене, отделявшей площадку от кустов, виднелись бледные рисунки – герои советских мультфильмов.
– Карлсон, – тыкал пальцем Кит. – Винни Пух. Волк из «Ну, погоди!». Алиса.
– Какая Алиса?
– В стране чудес.
– Это не Алиса. Это Дюймовочка. Вон, жук рядом. Пошли уже.
– Не жук, а таракан какой-то.
Потом мы долго бродили по улицам и никак не могли найти киоск с мороженым: некоторые были заброшены, другие закрыты. Кит хотел зайти в магазин, но кассир привстала и так глянула на нас, что мы убежали.
Мокрая сандалия натёрла мне ногу, я захромал, а скоро совсем остановился. Сначала мне даже нравилось, потому что от трения шло приятное тепло, но потом зажгло, а кожа стала алой, как чехол папиного калькулятора. Мы уселись на автобусной остановке, я стянул сандалию, Кит дул со всей силы, только это не помогало. Тем более дул он мимо.
Мы решили ждать, пока рана заживёт. Кит побежал до перекрёстка посмотреть, не продают ли там мороженого. Я ещё долго видел его белобрысую лохматую голову, которая мелькала, как подхваченная ветром бумага.
Люди появлялись на остановке и тут же исчезали в зазеркалье автобусных стёкол. Иногда меня спрашивали о чём-то, но я твердил, что мама сказала ждать.
Мне стало страшно. Я разглядывал таблички подъезжающих автобусов, но они скрывались так быстро, что я не успевал ничего разобрать. Мне стало обидно, что все меня бросили. Глаза набухли от горячих слёз.
Подъехал жёлтый автобус, зашипел и слегка накренился в мою сторону. Средняя дверь открылась прямо напротив меня, но никто не вышел. Что-то внутри автобуса свистело и вздыхало. От него пахло гарью. Мне не нравилось, что он стоит так близко и никак не уедет.