Бизерта - стр. 20

Я, господа, довел до вашего сведения лишь общие положения решения французского правительства, связанного с ближайшим будущим Русской эскадры. Более подробно будете проинформированы начальником штаба контр-адмиралом Машуковым. Ему же зададите и возникшие в связи с этим ваши вопросы, которые, как я понимаю, неизбежны, а также и свои предложения по организации перехода эскадры в Бизерту.

Когда все присутствовавшие на совещании у командующего вышли из адмиральской каюты, к Степану Петровичу подошел командир дивизиона подводных лодок капитан 1-го ранга Погорецкий.

– Как настроение, Степан Петрович?

– Соответствующее тому, что наконец-то определилась судьба нашей эскадры. Ведь нет ничего хуже неопределенности.

Подводник согласно кивнул головой.

– А как настроение у команд миноносцев?

– Такое же, как, наверное, и у всех команд кораблей эскадры, – ответил Степан Петрович, несколько озадаченный его вопросом. – А в чем дело, Дмитрий Николаевич?

Тот вздохнул:

– Да в том, Степан Петрович, что многие члены команд подводных лодок решили остаться в Константинополе.

– Как же так?! – опешил тот. – Ведь перед эвакуацией из Крыма ни один из подводников не сошел на берег, несмотря на разрешение главнокомандующего. И мы, командиры надводных кораблей, белой завистью завидовали вам.

– И тем не менее это так, – развел руками Погорецкий. – Видимо, они не хотели оставаться под властью большевиков, а сейчас здесь, в Константинополе, решили покинуть наш дивизион. К тому же, как я понимаю, сказалась и неопределенность будущего Русской эскадры. Вот так, Степан Петрович.

– Вы, признаться, не только огорошили меня, но и расстроили. Ведь команды подводных лодок всегда были для нас, экипажей надводных кораблей, образцом сплоченности, – огорченно покачал он головой. – И что же вы собираетесь предпринять?

– Не препятствовать этому. Так как, по моему мнению, а также по мнению и командиров подводных лодок, лучше иметь небольшую команду, но такую, в которой можно быть уверенным.

– Разумное решение, – согласился Степан Петрович. – Из двух зол, как подсказывает многовековой опыт и как, кстати, учили нас и в Морском корпусе, всегда надо выбирать меньшее.

Командиры дивизионов в знак согласия пожали друг другу руки.

И как, спустя некоторое время, был поражен Степан Петрович, когда узнал, что командир дивизиона подводных лодок капитан 1-го ранга Погорецкий подал прошение об отставке, которое было удовлетворено. «Не перенес, стало быть, Дмитрий Николаевич свалившегося на него несчастья», – решил он. А на его должность по совместительству был назначен командир подводной лодки «Буревестник» старший лейтенант Копьев.

– Как прокомментируете, Владимир Аркадьевич, это столь неожиданное известие? – обратился он к старшему офицеру «Гневного».

Тот внимательно посмотрел на командира:

– Думаю, что Дмитрий Николаевич просто перестал верить в какое-либо будущее Русской эскадры.

– Похоже на то, – согласился Степан Петрович, решив не ставить в известность старшего офицера о разговоре, состоявшемся между ним и Погорецким. – Во всяком случае, он не так уж и далек от истины. К сожалению… – вздохнув, добавил командир.

– Мама! Мама! Папа идет! – радостно воскликнула Ксения, заслышав приближающиеся к каюте шаги.

– Ты так думаешь, Ксюша? – с сомнением спросила та, зная, что Степан Петрович был вызван к командующему на совещание, которое, по ее опыту, должно было бы длиться довольно длительное время. – Уж вроде бы как-то быстро.