Битва над бездной - стр. 46

– Ваша мама была умницей. Действительно эта маленькая девочка предоставлена сама себе и зависит от умения держаться на неустойчивом шаре, а атлет будто и не замечает или не хочет замечать, какой опасности та подвергается. Но все-таки, почему вас сравнили с нею?

– Тогда я только посмеялась, но после того, как мамы не стало, все чаще вспоминаю эти ее слова и начинаю понимать их смысл. Она словно чувствовала, что мне предстоит многое пережить.

– Леночка, давайте не будем о грустном. Посмотрите вокруг, жизнь продолжается. Лучше расскажите о музее, – предложил Эди, чтобы отвлечь ее от нахлынувших воспоминаний.

– О Пушкинке? – оживилась она, взяв его за руку.

– Да, о нем, – улыбнулся Эди.

– Тогда слушайте, расскажу вам, что сама запомнила. Так вот, в конце прошлого века с инициативой создания музея искусств выступил профессор московского университета Цветаев…

– Не отец ли Марины Цветаевой? – прервал ее Эди.

– Да, именно он.

– Извините, отвлек.

– Ничего, мне было приятно узнать, что вы знаете о Цветаевой, – сказала она, а затем, после нескольких секунд продолжила: – Так вот, Иван Владимирович позже стал и первым директором музея изящных искусств имени Александра III, открытого, если не ошибаюсь, в мае 1912 года. И только в тридцать седьмом году музей назвали именем Пушкина.

– В годы войны его бомбили, – то ли вопросительно, то ли утвердительно промолвил Эди, как бы призывая Елену обратиться к советскому периоду истории музея.

– Да, была разбита часть металлостеклянных перекрытий, и в течение трех лет он оставался под открытым небом, но потом музей отремонтировали и вернули вывезенные в Сибирь экспонаты, чтобы вновь радовали москвичей.

– Спасибо, девочка на шаре, за экскурс в прошлое Пушкинки, как вы нежно назвали этот музей. Об остальном предлагаю послушать в нем. А вообще-то я понял, что с искусством у вас все в порядке. Но знаете ли вы, что искусство ложь, ведущая к истине, вот в чем вопрос? – пошутил Эди.

– Эди, вы же Пикассо процитировали! – воскликнула она.

– Вроде да, правда, не уверен, что слово в слово, – улыбнулся он.

– Может, еще чего-нибудь запомнили?

– Только одну цитату, – промолвил Эди, продолжая улыбаться. – Мне нравится жить бедно, но с кучей денег в кармане.

– Думаете, это его изречение?

– Даже уверен.

– Вы меня все более радуете, – серьезным тоном промолвила Елена, – знаете, я была несколько иного мнения о людях вашей профессии.

– А какого, если не секрет, но только не так громко, ведь нас могут услышать.

– И здесь?

– В том числе и здесь.

– Как все сложно…

– Ничуть, если взять за правило не говорить того, чего не должен знать ваш недруг.

– Я этому никогда не научусь.

– Вы уже достигли многого.

– Вы мне льстите.

– С чего бы?

– Чтобы услышать, что я не досказала.

– Хотелось бы, интересно же, что думает о нашем брате такая продвинутая девушка.

– Хорошо, скажу, только не смейтесь.

– Не буду.

– Я думала, что такие, как вы, все время в плащах, шляпах, с кинжалами и пистолетами, а тут Пикассо, Цветаева и многое еще другое.

– Понятно, начитались всяких там книжек.

– Не только, но и насмотрелась фильмов, – прервала она его. – К тому же выясняется, что мой папа, самый мирный на свете человек, является тоже своего рода Бондом. Никак не пойму, как он смог столько времени молчать и не говорить.