Бесчувственный. Сердце на части - стр. 3

И все, блядь. Точка.

Я, конечно, охренел от такого выебона. Прежде Дина ерундой не маялась. Она всегда была простой, понятной, предсказуемой… Не такой, как другие девчонки. За это я ее и ценил.

А тут на тебе: «Свалила на Сахалин, так что не звони». Нормально вообще?

Я, конечно, еще пару раз попробовал установить с ней контакт, помучил расспросами ее подруг, но все было без толку. В итоге подумал-подумал и забил хуй. Ибо навязываться тому, кто явно не хочет с тобой общаться, – неблагодарное дело.

Прошло время. Сколько точно? Два, три года? И вот Динка тут. Стоит как ни в чем не бывало, с одногруппницами треплется… Еще и волосы свои от природы вьющиеся какого-то хера распрямила… Не нравится мне это.

И то, что делает вид, будто мы незнакомы, тоже не нравится.

Снова поворачиваю голову и на этот раз ловлю девчонку с поличным. Пересекаемся взглядами. Она едва уловимо вздрагивает.

Попалась.

Смотрела на меня, видела. А окликнуть даже и не подумала.

Во что превратилась наша некогда крепкая дружба, Гусеничка?

– Ну привет, пропащая, – натягиваю улыбку и делаю шаг к ней.

Дина при этом по-прежнему стоит на месте, не выражая ни малейшего желания приблизиться. Только ресницами хлопает и смотрит на меня так, будто я из царства мертвых восстал.

Ладно, черт с ней, я не гордый.

Делаю еще пару шагов, сокращая расстояние между нами, и вновь подаю голос:

– Какими судьбами в наших краях?

Нечаева наконец отмирает. Судорожно вбирает ртом воздух и, переступив с ноги на ногу, с заметным усилием проговаривает:

– Привет, Булат. Я… Я не ожидала тебя здесь встретить.

– Ну да, – хмыкаю с сарказмом. – Это же я свалил в неизвестность несколько лет назад.

Вновь окатываю ее оценивающим взглядом. На этот раз – спереди. Худенькие плечи, смуглая кожа, большие карие глаза-блюдца, спрятанные за тонким стеклом очков. Дина все такая же, какой я ее помню. Ничуть не изменилось. Разве что буйных кудрей больше нет, и взгляд какой-то затравленный…

– Извини, что не предупредила об отъезде, – обхватывает пальцами лямку рюкзака и легонько оттягивает ее вниз. – Но так было нужно.

– Ясно.

Повисает тишина. Я смотрю на Дину. Она смотрит на меня.

Если бы я был способен испытывать неловкость, то, наверное, ощущал бы именно ее.

– Как у тебя дела вообще? – не выдержав повисшего в воздухе напряжения, спрашивает она. – Все в порядке?

– Да пойдет, – отзываюсь, почесывая щеку. – Ты как?

– Нормально. На заочку перевелась.

– Даже так? – заламываю бровь.

– Угу, – слегка поджимает губы.

– Из-за работы?

– Ну да… Из-за нее, – отвечает, чуть помедлив.

– Понятно.

Разговор не клеится. Это очевидно даже такому бесчувственному чурбану, как я.

В чем причина? Понятия не имею. Возможно, свою роль сыграло упущенное время. Ведь раньше мы с Диной могли часами трещать, не умолкая. И темы находились, и поводы, и слова…

А сейчас голяк тотальный. Будто в зияющую пустоту смотрю.

– Ну ладно, я пойду, – ее нервы опять не выдерживают первыми. – А то на лекцию боюсь опоздать.

– Ага, давай, – киваю. – Беги.

Хочется добавить «до встречи», но я не уверен, что эта встреча еще когда-нибудь случится, ведь заочники крайне редко пересекаются с очниками. А даже если и случится, то нас с Диной наверняка ждет такой же бессмысленный, полный углов и шероховатостей диалог.

Так что к черту. Ни себя не хочется мучить, ни ее.