Беременна от мажора - стр. 35

— А разве ваш переводчик, застрявший в пробке, не приехал уже? — спрашивает за меня Маша.

— Приехал, да только генеральный хочет Иванку. Во! — Толкает она открывшуюся дверь. — Наконец-то. Спускайся вниз, девочка, нас ждут великие дела.

В ресторан я захожу с таким лицом, будто кто-то из моих близких знакомых вот прямо только что умер. Весёлый американец машет мне как старой знакомой, а генеральный директор вертепа, в котором я имею честь проходить практику, любезно и очень показательно отодвигает для меня свободный стульчик. Возле себя, естественно.

Я набираю в грудь побольше воздуха и просто абстрагируюсь от всего происходящего. Довольную физиономию Красинского-старшего при моём приближении можно хоть сейчас вешать на рекламный баннер. Ну вот что он ко мне прицепился? Димы, слава богу, за большим круглым столом нет. А то его мнение о том, что я «папина девочка» укрепилось бы ещё сильнее. Тоскливо и пусто на душе.

Официантка навязчиво пытается впарить мне суп и жаркое, а я хочу как можно скорее убраться отсюда. Я зла на Диму и его выводы, а ещё на саму себя — ведь несмотря на то, что он наговорил, я всё равно оглядываюсь и ищу его глазами. На душе неспокойно, он для меня какой-то особенный.

Переводить за столом в принципе нечего, думаю, «как это вкусно» и «можно ли мне воды» они сказали бы друг другу и без моего участия. Но Красинский-старший доволен как кот, нажравшийся сметаны. Часто смотрит на меня, придвигается ближе.

Но вдруг американцу приходит в голову рассказать анекдот, я его перевожу и, скорее ради любезности, чем от накатившей на меня радости, громко и раскатисто смеюсь.

Мой наигранный хохот разрывает тишину пустого вип-зала и, поддерживая мою весëлость, Красинский-старший тоже смеётся, затем кладёт руку на спинку моего стула и, наклонившись к уху, шепчет:

— Отлично, милая, просто чудесно.

Какая я ему милая?! Неужели он не чувствует мою отстраненность? Ведь он же богатый и успешный, должно же у него быть какое-то бизнес-чутьë? Или это потому, что Дима ему постоянно вставляет палки в колеса? И ему просто нравится злить сына?

От его комплимента мне становится дурно. Я устала и просто хочу домой. А ещё за спиной слышно, что Дима таки появился в ресторане. Ну почему он пришёл именно сейчас? Ну какого чёрта не явился чуть раньше, когда рука его бати ещё не лежала на спинке моего стула? Я выпрямляюсь, сажусь на самый край, дышу быстро и глубоко, всем видом показываю, что я не хотела этой близости с его отцом.

— Дмитрий! — машет руками американец, подзывая сына генерального на ломаном русском.

Я не в силах обернуться, будто меня облили клеем и оставили сидеть в таком положении. А его отец, заприметив сына и довольно ухмыльнувшись, раскладывает салфетку на столе, потом снова наклоняется ко мне.

— Налить тебе водички?

— Спасибо, но нет.

— Ну же, Иванка, не будь такой букой, и не стоит стесняться, у них тут вкусная — артезианская.

Я киваю, только чтобы он отстал, и верчу головой в поисках его сына. Последний быстро и решительно пересекает помещение ресторана, успевая поболтать со всем обсуживающим персоналом. Похоже, его здесь тоже любят. Красивый, молодой, богатый и не женатый — немудрено, что официантки буквально из кожи вон лезут, чтобы он остановился и поговорил с ними. Все верят в сказку про Золушку.